Константин Шеметов - Ослик Иисуса Христа

Именно о качественном товаре и размышлял Генри Ослик, направляясь сначала из Ширнесса в Лондон, а затем из Хитроу в Домодедово. Как видим, даже в пути Ослик не переставал думать.

Стояла пятница, 22 ноября. Формально он находился в творческом отпуске с неограниченной визой в страны Таможенного союза и БРИКС. Признаться, ни БРИКС, ни Таможенный союз его не интересовали. Весьма сомнительные страны с чрезмерными амбициями, что ещё скажешь? Цель же поездки была сугубо личной: повидаться с Додж и наладить сотрудничество с «Виртуальным клоном». Возможно, с помощью ВК Генри как раз и удастся изготовить качественный товар, о чём он, собственно и размышлял теперь.

Ослик всё больше увлекался своими идеями относительно так называемой «архитектуры мысли» и «дистанционного осязания» (на основе новой разновидности поля). Насчёт мысли, казалось, всё ясно: мышление – основа познания, а под «архитектурой мысли» Ослик понимал как раз соглашения о её стимулировании.

Осязание (тактильность) он рассматривал не только как форму коммуникации, но и как в своём роде естественный метаязык познания с «транслятором» на уровне нейрофизиологии. Акт прикасания Генри считал совершенно незаменимым во всех отношениях, в том числе и в социальном плане. К тому же именно осязание, будучи первичным чувством в органической эволюции (а не зрение, обоняние или слух), формирует наиболее адекватное представление о реальности.

Он внимательно изучал текущие наработки в этой области, включая исследования Шульцмана из Лаборатории осязания при Массачусетском технологическом институте (The Laboratory for Human and Machine Haptics). Шульцман занимался в основном моделированием (и преимущественно в контексте телеоперационных систем). Ослик же предпочитал более «продвинутые» (а то и вовсе сюрреалистичные) технологии.

Предположительно его теоретические исследования должны были завершиться разработкой некоего устройства. Что за устройство – он не знал и пока не мог знать. Он лишь более-менее представлял его, и то довольно расплывчато, интуитивно и, несомненно, в перспективе. О реализации устройства («полевого гаджета» – названного так с лёгкой руки Наташи Лобачёвой) в ближайшие год-два не могло быть и речи. Слишком фантастичной выглядела цель: создать в своём роде нейроконструктор («Lego», по выражению Собаки Софи), но с практически бесконечным вычислительным ресурсом, и, как минимум, сделать его конкурентоспособным (простой интерфейс, богатые возможности, низкая себестоимость).

Как мы уже знаем, Ослик рассчитывал – ни много ни мало – развить механизм индивидуального сознания. «В масштабах планеты», – смеялся он над собою, но, так или иначе, не оставлял попыток и продолжал работу над «нейроконструктором». «Получив этот „Lego“, пользователи (электорат) хотя бы задумаются, – размышлял Генри. – В идеале им станет невыносимой собственная ложь, а информацию (упакованную – не придерёшься) люди станут воспринимать исключительно как полуфабрикат, над которым ещё надо поработать».

Насчёт работы. Работа ума по замыслу Ослика должна быть, прежде всего, приятной, включая, в том числе, и физиологические ощущения. Генри настаивал на этом. Именно через физиологию, полагал он, и можно достучаться до самых «ленивых».

Тут так: пользователь компьютера, как известно (сети́, телевидения, СМИ и т. д.), получает удовольствие в основном от самой информации. Теперь же благодаря полевому гаджету пользователь станет получать удовольствие не только от информации, но и от работы с нею. Добавим сюда архитектурную гибкость устройства, сугубо персональную конфигурацию и возможность осязаемого контакта – с кем бы то ни было и вне зависимости от расстояния между объектами.

До сих пор ничего подобного на рынке IT не наблюдалось. Не считая (весьма интересных, но всё же осторожных) попыток в США и Японии, лидером здесь был небезызвестный нам уже «Виртуальный клон». «Компания авантюристов из России – разочарованных, изголодавшихся по свободе и приближающихся в своих исследованиях к трэшу», – заметила как-то Собака Софи, чем собственно и сподвигла Ослика к идее сотрудничества с ними. Ослик по жизни был склонен к безумству, а что может быть безумнее компании разочарованных и жадных до денег русских.

Миновав на своей Audi (серебристая Audi TT Coupe) галерею Tate Modern, Ослик вдруг приостановился и, выйдя из машины, подобрался к набережной. От Темзы шли тяжёлые испарения. «Избыток влаги нам ни к чему», – решил он, и, постояв с минуту у поручней, поехал дальше.