Патрик Бессон - Закат семьи Брабанов

— Никто не собирался помещать нашего сына в психушку.

— Через несколько месяцев это все-таки пришлось сделать. Он пробыл там десять недель. В тот день, когда его выпустили, он приехал повидаться с нами. Это было 12 августа 1978 года.

Мужчина, поворачивая голову то в сторону моего отца, то в сторону матери в зависимости от того, кто говорил, был похож на зрителя Ролана Гарроса [4] Открытый чемпионат Франции по теннису. — зрителя без гроша в кармане, но тем не менее сохранившего спесь «лидера», который когда-то имел свою ложу, зарезервированную на год.

— Мы провели вместе всего минут пятнадцать, но это было ужасно, — вздохнул папа.

— Я знаю вашу историю во всех подробностях, — сказал мужчина.

Мамины глаза от стыда затуманились слезами.

— Ваш сын сожалеет о своем поступке, — произнес мужчина. — И просит прощения. Сейчас он пишет письмо с извинениями. Он сказал мне, что пошлет его в конце лета, когда священник исправит в нем орфографические ошибки.

— Он видится со священником? — удивилась мама.

— Священник — единственный человек, который навещает его. Бенито переругался со всей тюрьмой, кроме меня.

Последнее уточнение должно было нас насторожить, но оно показалось нам доказательством того, что у бывшего бизнесмена доброе сердце; хотя нам следовало сказать себе, что коль он единственный во всей тюрьме, с кем Бенито поддерживал хорошие отношения, то это как раз означало, что у него нет сердца.

— Бенито знает, что просит слишком многого, но он хотел бы, чтобы кто-нибудь из вас проведал его. Он мечтает, чтобы это были вы, мадам. Увы, ему кажется, что это невозможно!

— Невозможно, — подтвердила мама.

— Я тоже не слишком горю желанием навещать его, — сказал папа, хмуро разглядывая под полуденным солнцем свои голые ноги в матерчатых тапках и трогая через хлопчатобумажную рубашку шрам, который оставил нож моего брата на его груди.

Шестнадцать лет назад Бенито целился отцу в сердце, но, будучи левшой, второпях ошибся стороной.

Синеситта, наконец, вышла из кухни, неся поднос с тостами, намазанными икрой пинатора [5] Сорт рыбы. . Она поставила его на стол и спросила у гостя, кто он. Друг Бенито, ответил мужчина. Она сказала, что у Бенито нет друзей. Мужчина заверил ее, что Бенито в тюрьме изменился. Она поинтересовалась, знал ли месье ее брата до тюрьмы. Он ответил, что нет. В таком случае, заявила Синеситта, как он может знать, изменила тюрьма Бенито или нет? Мужчина, побежденный, опустил голову. Я иногда говорила себе, что если бы мужчины были львами, Синеситта великолепно могла бы их укрощать. Она спросила, как его зовут. Он сообщил, что его зовут Стюарт, Стюарт Коллен. Распространяя вокруг себя невероятной силы ударную волну, последствия которой я не перестаю ощущать, моя сестра пригласила его на наш маленький праздник.

До сих пор в жизни моей сестры было трое мужчин, двое из которых, по ее мнению, оказались лишними. Хватило бы и одного. Незадача заключалась в том, что она не знала, кого именно. Первым был Иван. Они дружили с подготовительного класса до шестого. Я не знала Ивана в детстве, так как еще не появилась на свет, но мне о нем много рассказывали, особенно мама. Маленький, белокурый, мечтательный мальчик с большими серыми глазами. Позднее фотографии Ивана в зрелом возрасте часто появлялись в экономической прессе, так как до пенсии он руководил международной сетью крупных отелей. Иван был сыном Глозеров. Каждое утро он заходил за Бенито и Синеситтой, чтобы вместе идти в школу, находившуюся в трехстах метрах от нашего дома. В то время Бенито только приехал из Чиангмая (Таиланд). Он был робким и ласковым ребенком, экзотическая и спокойная красота которого очаровала весь квартал. Иван стал его лучшим другом, и, поскольку мальчики всегда влюбляются в сестер лучших друзей, особенно в семилетнем возрасте, влюбился в Синеситту. И написал ей письмо. Она прочитала его несколько раз, не понимая, о чем идет речь. У нее не было никакой склонности ни к любви, ни вообще к чему бы то ни было. Письмо ее даже не взволновало. Единственное, что заботило Синеситту по возвращении из школы — как бы поскорее приступить к домашним заданиям. Если она заканчивала их до ужина, то открывала книжку из «Розовой библиотеки», считая, что это чтение для ее возраста. Позднее она перешла к «Зеленой библиотеке», потом к коллекции «Красное и золотое», а став взрослой, старательно прочитывала по две книги, которые клуб «Франс-Луазир» присылал ей каждый месяц, и поэтому ей не приходилось покупать их самой в книжном магазине. Она читала, полагая, что это необходимо. И читала главным образом то, что читали все, будучи убежденной, что если все что-то читают, значит это что-то полезно всем. После ужина она принимала ванну и, поцеловав родителей, убегала к себе в комнату, ложилась в постель и сразу засыпала. Бенито же с наслаждением продолжал сидеть на коленях у мамы, которая показывала ему фотографии нашей семьи, рассказывала какую-нибудь старую австрийскую легенду или молча гладила по голове, не подозревая, чем закончится эта нежная идиллия.