Виктор Дьяков - АРМЕЙСКИЕ БУДНИ сборник рассказов

Наконец, явился нагруженный спиртным и провизией Попиков. Началось питие. Для Григорьева и Остроушко при их физической крепости выпить даже поллитра на брата и быть, что называется «ни в одном глазу», не составляло особого труда. Михеев в этом деле явно обладал немалым опытом и тоже пил почти не пьянея. Панченко явно хитрил и каждую стопку умудрялся не допивать. Валера же изо всех сил пытался не отставать от остальных, пил на равных. Потому его легковесная плоть насытилась спиртным куда быстрее, чем более весомые тела его сотоварищей…

Застольная беседа на самые скабрезные темы была в полном разгаре. Михеев всех уговаривал идти в местный ДК на танцы, афишу которых он видел, и словить там баб. Причем он с видом знатока советовал ловить не молоденьких девчонок, а женщин постарше, желательно одиноких и разведенок. Дескать, такая тебя к себе домой отведет, накормит, еще напоит и… в постель положит. Остальные вроде бы были согласны, но в последний момент начинали пасовать. Панченко пугал, что вот так по пьяни, в той постели легко словить «трепака», да и неизвестно как все там на танцах обернется – можно и по морде от местных парней схлопотать. А завтра хороши они будут в полку смотреться с битыми мордами. Михеев же явно завелся, де, нас пятеро, отобьемся, а что касается «трепака»… Юра тут же достал из своего чемодана презервативы:

- Во, гандон одел и никакая зараза не пристанет.

Но ребята почему-то продолжали смущенно мяться – по всему они не умели этими «средствами предохранения» пользоваться. И вот тут, когда Юра собирался начать озвучивать «инструкцию по эксплуатации» в комнате возник звук падающего тела. Это всеми забытый, уснувший прямо за столом Валера Попиков ничком свалился со стула. Сначала на это падение отреагировали веселым смехом. Но Валера вдруг забился в конвульсиях и начал изрыгать содержимое желудка прямо на пол…

Так закончился для Валеры попытка «пить как все». Понятное дело, он сорвал все Михеевские прожекты, ибо его долго пришлось приводить в чувство, потом убирать и проветривать номер… В общем, в тот вечер никто никуда не пошел. На следующий же день четверо лейтенантов проснулись свежими как огурцы, а Валера, что называется, краше в гроб кладут…

Валера попал на одну «точку» с Женей Григорьевым. И там с самого начала он стал « последним офицером», которого никто, ни вышестоящие, ни равностоящие, ни нижестоящие всерьез не принимали. Зато он всегда был на подхвате и ни от чего не смел отказаться. Кого за той же водкой послать – конечно Попика, так его стали все именовать. Кого в наряд поставить на выходные дни, или на праздник – конечно Валеру. Кого в отпуск в самый неудобный месяц отправить, где-нибудь в «бре» - конечно Валеру. И если в «бре» все лейтенанты ездили только в первый год службы, то Валера ездил, и в первый, и во второй, и в третий. Когда он робко попытался «искать справедливость», ему снисходительно объяснили:

- Ты в отпуска в Сочи ездишь, считай каждый год на курорт, и там у тебя всегда тепло, а другие все из мест, где кроме лета всегда колодрыга. Не одному тебе, другим тоже в отпуске погреться надо.

Из третьего отпуска Валера приехал не один, а с молодой женой, такой же маленькой, худенькой, невзрачной… Поговаривали, что Валера женился для того, чтобы больше не участвовать в регулярных пьянках холостяков, не бегать за водкой и т.д. Среди прочих офицерских жен, многие из которых имели и внешность и гонор… в общем и среди женщин на «точке» жена Валеры заняла то же место, которое занимал среди офицеров ее муж.

Именно отсутствие авторитета у семьи Попиковых однажды спровоцировало некий инцидент. Валеру в очередной раз как крайнего отправили в какую-то муторную командировку. Попрощавшись с женой, он уехал. А через пару дней вечером после рабочего дня в квартире, где жили холостяки, случилась очередная попойка. К тому времени Женя Григорьев являлся уже среди всех холостяков сторожилом и руководил процессом пития. И вот приняв на грудь где-то с поллитра водяры, ему вдруг нестерпимо захотелось, так сказать, женского тепла. За те без малого три года службы на «точке» Женя превратился в нечто вроде героя-любовника местного масштаба. Конечно же первопричиной послужила его внешность. Некоторые «точечные» женщины не смогли устоять перед нордическим гигантом и при удобном случае затаскивали его в свои супружеские постели. На «точке» жили где-то около полутора десятков офицерских и прапощицких жен, и по слухам с четверыми из них он имел интимные связи. Вершиной его донжуанства стало то, что перед ним не устояла жена начальника штаба дивизиона, второго человека на «точке». Впрочем, слухи остались слухами, свечки при том никто не держал, разве что начальник штаба сомневался, что рожденная в этот период его женой девочка является его дочерью.