Валерий Зеленогорский - В лесу было накурено... Эпизод IV

В бунгало все было красиво, удобно, много напитков и полотенец, слуги шелестели, как ящерицы, любое желание исполнялось, но их давно уже осталось два: первое — никого не видеть и второе — смотри первое.

День принадлежал Сергееву. Он добился права не ездить на другие острова за впечатлениями, не ходить на яхте на рыбалку и не нырять на батискафе в изумрудные бездны океанических глубин. Он сидел на берегу океана, смотрел вдаль и ничего не видел. Все было постоянным: пейзаж, температура воды и воздуха, непроницаемые лица аборигенов — вообще все, как на картине «Над вечным покоем».

Вечером он вынужден был ужинать в шумной компании приятеля, всегда с новым сценарием и специальными прибамбасами: то пати с огненным шоу, то со звездами, привезенными за три моря петь песни, которые он не мог слушать в Москве.

Он никак не мог понять, зачем соотечественники летят по 12 часов, а потом вечерами слушают песни и пьют водку. Зачем так далеко забираться — все это можно получить в сауне на Хавской, включая температуру воды и искусственную волну и девушек, которых привезли из той же сауны «супер-VIP».

Единственное, что примиряло С.С. с жизнью на океане — то, что он не может сесть в машину и поехать в Выхино, на Ташкентскую, и стоять у дома девушки-праздника часами, ожидая увидеть ее и послать на хуй, а потом ехать пьяным домой, сочинять новые версии, почему она так с ним поступила.

Он, конечно, знал доподлинно и вполне здраво понимал, что устает даже металл, если его гнуть под давлением в разных направлениях в агрессивных средах, а Маша не чушка чугунная, а просто девушка, уставшая ждать, когда кузнец придет на сеновал без родственников и сомнений. Поздно все случилось — слишком поздно, они встретились не в свое время, свою станцию он давно проехал, и его поезд уже движется в депо на вечную стоянку, а ее экспресс только набирает скорость. Хорошо, что она перевела стрелку, не допустив катастрофу.

Поздней ночью он сидел около бассейна, пил водку и смотрел в «Новостях», как какой-то чудак в Лондоне висел в ледяном кубе на фоне Биг Бена, пытаясь поставить очередной рекорд для остальных миллионов дебилов, гадавших, сколько он протянет в этом кубике и как он там сцыт.

В какой-то момент С.С. понял, что он без Маши живет, как в ледяном доме: все видит, ничего не чувствует и не сцыт за свое будущее, которого нет и никогда не будет.

Два месяца после Нового года С.С. пребывал в уверенности, что любовная лихорадка покинула его после океанского лечения сплина. Он через силу уступил женщине из параллельного мира и стал с ней встречаться — редко, урывками, убеждая себя, что он приносит ей пользу, а себе утешение.

Он понимал, что необязательные отношения развращают. Если ты себе задаешь вопрос, идти или не идти, лучше остаться дома.

Женщина была удобна и ничего не требовала, робко спрашивала раз в неделю, когда они увидятся. Ей можно было и не отвечать, не слушать ее шелест, но становилось неудобно перед человеком, который тебе отдает все. С.С. соглашался, но просил не переходить грань, когда нужно вместе спать и ждать утром, когда она покинет его территорию и можно будет вздохнуть с облегчением, когда за ней закроется дверь.

С.С. раздражало вторжение в его пространство, он не всегда мог сказать, что ему не нравится, и эти собственная неопределенность и нерешительность мучили его больше, чем печаль в глазах близкого человека, оскорбленного этим состоянием.

Все в новой жизни как-то налаживалось, но каждый день в голове сверлила дрель с вопросами о потерянном счастье. Разговоры с воображаемым оппонентом почти закончились, отступили на третий и четвертый планы, не было взрывов в голове и метаний по пустынным улицам, и особенно преследующего сценария: вот идет он домой, а возле дома вдруг видит знакомую, фиолетовую «хонду», где сидит его девочка и ждет его. Об этом он перестал думать, перестал искать глазами у подъезда птицу счастья японского автопрома. Искать перестал, но стало без нее как-то холодно— просто холодно, и зимой, и весной, и летом.

Новые отношения не складывались, не монтировались в целое две разнородных души — вроде все ингредиенты в наличии, а не кипит на неживом огне змеиный супчик, от которого теряешь голову.

Откладывать многократно встречу с хорошим человеком становилось неприличным, и С.С. поддался. Жена уехала отдыхать, он согласился на визит хорошего человека, оговорив, что ничего неприличного на супружеском ложе не произойдет. Выйти же на нейтральную территорию он категорически отказался.