И кто такая, скажи на милость, Ханна?
На кой она меня грузит всякой медицинской белибердой да еще требует, чтоб я сходил к урологу проверить задницу?
И что это она мне советует пойти на откровенный разговор с моим почтенным батюшкой Люком, и вот, мол, доказательства, которые мне помогут?
На хрен мне доказательства? Вернувшись домой, я тут же сказал Люку: если не хочешь сдохнуть под забором, первым делом срочно посылай подальше Мвангазу.
Второе, что надо сделать, сказал я ему, — это объяснить маи-маи и баньямуленге, что они выставляют себя полными пидорасами.
Третье — исповедаться ближайшей ооновской шишке, и четвертое — устроить себе продолжительные каникулы на Аляске.
Ханна пишет, что ты там в Англии по уши в дерьме, чему, зная тебя, я нисколько не удивляюсь. Она молится, чтобы в один прекрасный день ты добрался-таки до Конго. Ну, если и впрямь доберешься, я, может, поиграю в благородного бандита и пристрою тебя преподавателем в университет Букаву, где сейчас творится полный беспредел. Чему ты будешь учить студентов, языкам или распитию пива, мне глубоко по фигу.
Только поживей шевели копытцами, иначе все божьи ангелочки у райских врат не потянут защитить добродетель Ханны от когтей распутного дядюшки Хаджа, когда она приедет в Киву.
У нас в Букаву все путем, как обычно. Девять месяцев в году идет дождь, и когда водостоки засоряются, площадь Независимости превращается в озеро Независимости. Каждую неделю в нашей программе мятежи, демонстрации и перестрелки, о времени мероприятий гадайте на кофейной гуще. Пару месяцев назад местная футбольная команда проиграла важный матч, так болельщики выпустили кишки судье, а полиция пристрелила шестерых парней, единственных, кто ровным счетом ничего не сделал. Все это ничуть не смущает белых американских евангелистов с марафетом на башке, которые, потрясая библиями, велят нам возлюбить Джорджа Буша и перестать трахаться, потому что Господу это не угодно.
Но есть тут у нас один бельгийский священнику которому несколько лет назад прострелили задницу. Он иногда заходит ко мне в ночной клуб — пропустить стаканчик на халяву и потолковать о старых добрых временах. Упоминая имя твоего отца, он всегда улыбается. А когда я его спрашиваю почему, улыбка растягивается до ушей. Сдается мне, твой батюшка шлялся по бабам за всю миссию.
Мой дом в округе Мухумба, на берегу озера, — логово бельгийского ублюдка-колониста, но он, наверное, был хороший ублюдок, потому что разбил мне райский сад до самой воды, посадив здесь все растения, о каких ты только слышал, и еще немножко таких, про которые знать не знаешь. Тут и катальпа, и калистемон, и алоэ, и бугенвиллея, и гибискус, и жакаранда, и агапантус, и маранта, вот только с моими орхидеями полный облом! У нас, если ты уже забыл, водятся пауки размером с мышь, а наши мыши — это пушистые, длиннохвостые птицы. А ткачики отлично умеют кадрить девчонок. Самец-ткачик сначала строит гнездышко, потом зазывает внутрь приглянувшуюся самочку. Если интерьер ей понравится, они трахаются. Так и передай своим евангелистам.
Вообще-то я хотел сказать, что в райском саду есть бунгало. Я построил его для моей кормилицы, святого человека, но она только взглянуть на него успела, потом померла. Это была единственная женщина, которую я любил, но никогда не трахал. У бунгало оловянная кровля и веранда, пока что там живет около миллиона бабочек и москитов. Если когда-нибудь доберешься в Букаву, оно твое. Сыр из Гомы все еще съедобный, электричество ежедневно отключают всего на три часа, а огни на рыбацких лодках ночью никто не тушит. Наши вожди — олигофрены, мыслят на уровне пятилетнего ребенка. Недавно наши хозяева из Всемирного банка проводили анкетирование, чтобы определить уровень жизни в Конго. Там был такой вопрос: “Если бы государство было человеком, как бы вы с ним поступили?” Ответ: “Мы бы его убили”. У нас действует программа по повышению самосознания темнокожих, но каждый уличный торговец впаривает тебе средство для отбеливания кожи, гарантированно приводящее к раку. Молодые конголезцы говорят о Европе как о земле обетованной. Так что имей в виду: если вернешься сюда, тебя будут воспринимать как зебру-неудачника. Выборы ни одной проблемы не решат, зато это наши собственные выборы. У нас есть конституция. И у нас есть дети, больные полиомиелитом и СПИДом, которые разбогатели на три миллиона грязных долларов. И может быть, когда-нибудь у нас даже появится будущее.
Читать дальше