Эдуард Хруцкий - Истина

Начальник на секунду приоткрыл папку, Некрасов увидел свою докладную. Некоторые предположения были подчеркнуты красным карандашом.

— Как Лунев попал в отряд? — продолжал он.

— Считаю, что Лунев специально не выдал партизанского резидента Брозуля, оставляя для себя путь назад.

— То есть?

— Понимаете, с Луневым ситуация очень сложная. До вербовки Рискевичем он храбро дрался с немцами, потом был исполнительным, но очень осторожным связником. В партизанском отряде вел себя мужественно и был представлен к награде. Потом учился, прекрасно работал. Теперь, анализируя некоторые его поступки, мы находим в них определенную логику и смысл. Это теперь.

— Конкретнее.

— После окончания института Лунев категорически отказался поехать на работу в Западную Германию. В шестидесятом ему предлагали очень престижное место в Женеве — тоже отказался. Он любыми способами уклонялся от загранкомандировок. Я имею в виду капиталистические страны. Ездил только в страны СЭВ. Правда, часто.

— Чем объяснял отказ от поездок?

— Говорил, что он специалист по социалистической экономике и не может терять время на ненужные поездки. Пять лет назад Лунев выехал на симпозиум в Вену. Пытался отказаться, но не смог. Там было запланировано его сообщение. Мы подняли материалы и выяснили, что в это же время в Вену приехал Рискевич. Считаем, что у них был контакт.

— Основания.

— Лунев резко изменился. Не стал защищать докторскую диссертацию, перестал писать статьи, отказался от издания книг. Это частности. Главное, в спецслужбах Запада появились материалы о странах СЭВ. В основном оборонного характера. Полковник Корнеев проанализировал все командировки Лунева. Он почти три раза в год выезжает в страны СЭВ. Вот график, обратите внимание, 1981 год, сентябрь. Будапешт. Именно там появляется Росс, представитель швейцарской посреднической фирмы «Восток — Запад»

Некрасов положил на стол фотографию. Начальник взял ее, поглядел внимательно, чуть-чуть дальнозорко отнеся ее от глаз.

— Росс, — сказал он, — заместитель резидента ЦРУ по странам Восточной Европы. У них были личные контакты?

— Нет. Никогда. Но Росс появлялся всегда там, куда приезжал Лунев.

— Вот и связи, которые не мог определить Корнеев. Лунев выходил на контакт не в Москве. София, Будапешт, Прага, Ханой… И везде Росс.

— Через два-три дня Лунев улетает в Софию.

Как только Некрасов вернулся к себе в кабинет, зазвонил телефон.

— Товарищ генерал, докладывает Головков. Объект взял билет до Адлера.

— Когда его рейс?

— Завтра в три часа.

Лунев еще час назад не знал, что купит этот билет. Просто шел по улице Огарева, мимо касс «Аэрофлота». Зашел наугад. Не веря в удачу.

Собрав вещи, ехал в аэропорт, еще не осознавая своего поступка, не думая о последствиях. Впервые за долгие сорок с лишним лет он разрешил сердцу победить разум. После возвращения из Петропавловска им овладела некая, похожая на болезнь, апатия. Видимо, все силы, всю способность к сопротивлению он истратил за этот месяц.

Когда он понял, что Бурмин догадался о чем-то, что он опасен, стал действовать рефлекторно, как автомат. Им управляло годами живущее в нем чувство страха.

При контакте в Будапеште ему был дан запасной канал связи. На даче написал шифровку. С непривычки провозился всю ночь. Несколько раз перепроверял. Утром позвонил по запасному телефону, подождал, когда трижды прогудит трубка, и дал отбой. Потом поехал на Чистые пруды, прошел под арку дома, напротив ресторана, и в пустом дворе, присев на лавку, прикрепил контейнер с сообщением.

Утром следующего дня на даче нашел коробку с пистолетом и записку:

«Ваши друзья обеспокоены ситуацией. Готовьтесь к отъезду».

К нему он был готов давно. Сборы были недолгими. Но ночью не мог заснуть. Ярко-синяя звезда опять пристроилась в углу оконной рамы, светила холодно и тревожно. Он налил полный стакан ракии, которую привез из Софии, и выпил, чего почти никогда не делал.

Стакан ракии ночью, покупка билета днем — все это относилось к разряду поступков непредсказуемых. Еще два месяца назад он не позволил бы чувствам победить разум. А сейчас, в тоскливом преддверии отъезда, он наконец-то делал все, что хотел, а не то, что нужно.

В самолете заснул и проснулся только в Адлере. Выйдя из аэропорта, взял такси и поехал в Пицунду.

Хорошо, что водитель оказался молчаливым — Луневу не хотелось ни думать, ни говорить.