Том Перротта - Маленькие дети

Первый поцелуй получился пробным и словно шутливым, но во второй раз все было уже всерьез: они целовались сначала с осторожной нежностью, а потом самозабвенно и страстно. Так можно целоваться в два часа ночи под дверью комнаты в студенческом общежитии, но никак не в полдень на детской площадке и к тому же практически с незнакомцем. К счастью, у кого-то из них хватило здравого смысла наконец остановиться, хотя Сара так никогда и не узнала, у кого именно.

— Бог мой… — потрясенно прошептала она.

Тодд провел по губам тыльной стороной ладони.

— Ого! — выдохнул он и покраснел.

— Тебе лучше уйти сейчас, — попросила Сара.

Он кивнул и, не сказав больше ни слова, пошел прочь, медленно толкая коляску по нереально зеленому газону поля для соккера. Сара долго провожала глазами его широкую удаляющуюся спину, а потом оглянулась на дочь, которая, сидя на неподвижных качелях, задумчиво смотрела в том же направлении и мечтательно качала ногой.

— Пойдем? — предложила Сара.

На этот раз, как ни странно, Люси не стала скандалить, когда мать сняла ее с качелей. Держась за руки, они молча вернулись к столу. Сара чувствовала, как от смущения и гордости пылают щеки и почему-то дрожат колени. Тереза и Шерил изумленно таращились на нее, а лицо Мэри-Энн исказилось от злости.

— Твоей дочери было чрезвычайно полезно наблюдать за подобной сценой, — прошипела она.

— Его зовут Тодд, — сообщила Сара. — Он юрист. И он очень славный.

С недавнего времени Эрон начал проявлять интерес к своему пенису. Когда у него выдавалась свободная минута — смотрел ли он телевизор или слушал сказку перед сном, — его рука машинально опускалась вниз и взгляд делался томным и мечтательным. По времени с этим новым увлечением совпал заметный прогресс в умении пользоваться туалетом, в связи с чем днем Эрон стал расхаживать по дому в трусиках (ночью и во время прогулок на всякий случай ему все-таки надевали памперс). Поскольку частенько он успевал добежать до туалета только в последнюю минуту, штаны поверх трусов решили пока не носить, и столь легкий доступ к интересующему его органу стал для мальчика непрерывным соблазном, противостоять которому у него не было сил.

Кэти и Тодд, убежденные, что каждый человек имеет право распоряжаться собственным телом, а к тому же выяснившие из множества прочитанных пособий для родителей, что детская мастурбация является делом обычным и вполне безобидным, решили не мешать мальчику познавать себя. Тем не менее иногда они все-таки испытывали некоторые сомнения.

— А ты занимался этим, когда был маленьким? — спросила Кэти.

Сидя в кухне, они наблюдали за тем, как Эрон рассеянно поглаживает свое крошечное мужское достоинство, не отрывая глаз от фильма «Клиффорд, большой рыжий пес».

— Не знаю, — пожал плечами Тодд.

У него осталось мало воспоминаний от раннего детства. Единственное, что задержалось в памяти и иногда всплывало где-то на границах сознания, — это лицо матери, склонившееся над его кроваткой, и ощущение ее любовного, светлого и неясного присутствия.

— Я-то точно никогда не занималась. Мама говорила мне, что там внизу все грязно, и запрещала даже трогать. Правда, она мне и палец запрещала сосать. Мазала его на ночь какой-то горькой гадостью.

— Тля ребенка зозать палец ист зовершенно естестффенно! — успокоил ее Тодд, передразнивая доктора Рут. Кэти всегда хохотала, когда он так делал, и Тодд частенько пользовался этим приемом в постели, когда хотел уговорить ее попробовать что-нибудь новенькое (Надеффать наручники зоффершенно естестффенно, торогая!). Это всегда, или по крайней мере до недавнего времени, было одной из забавных и милых слабостей Кэти: стоило убедить ее, что что-то, кажущееся ей сомнительным, находится в границах нормального, и она соглашалась на любые, даже самые рискованные эксперименты. — И нет ничего неестестффенного в том, что мальчик ффозбуждает рыжая собака!

Кэти вежливо улыбнулась и сразу же заговорила о другом:

— Кстати, вы с Эроном уже освоили карточки с цифрами?

— Не особенно, — признался Тодд.

Недавно Кэти почему-то решила, что Эрон должен запомнить цифры, научиться считать до ста и освоить хотя бы самое простое сложение. Она приобрела набор «Веселая арифметика для дошкольников» и теперь требовала, чтобы муж с сыном каждый день хотя бы по полчаса занимались им. Тодд отнесся к этому проекту без энтузиазма. Ребенку, черт возьми, всего три года, и его любимое занятие — крушить поезда! И пока нет никакой необходимости портить ему жизнь арифметикой.