Кевин Милн - Шаги навстречу

Когда все отрепетировано, реплики розданы, нигде не могут найти режиссера. Наконец он появляется на площадке — почти полчаса спустя — и выглядит уставшим. Не теряя времени, режиссер отрывисто отдает несколько приказов и переходит улицу, направляясь к стоящему напротив тротуара креслу. Он хватает мегафон:

— Слушать сюда! Тишина на площадке! Мы сегодня сильно отстаем от графика, а эту улицу арендовали всего на час, поэтому необходимо, чтобы все прошло гладко, как попка у младенца. Поднимите руку, кому не ясно? — И не дожидаясь ответа, продолжает: — Отлично. Мне сообщили, что камеры и микрофоны готовы. Давайте сделаем это, люди. Это самая легкая сцена во всем фильме. Если понадобится более одного дубля, я буду чрезвычайно разочарован. Больше двух дублей — придется давать объяснения, потому что мне нужно быть на другой съемочной площадке на пляже. Говорят, что поднимается ветер и пиратский корабль готов отчалить.

Услышав слово «пиратский», мы с мамой и Бри переглядываемся, а потом одновременно поворачиваемся к Кейду. Мама даже предостерегающе поднимает палец.

Я стопроцентно уверена, что он видит нас, но вряд ли замечает — как будто это может что-то изменить. Я практически видела, как работает его мозг, пытаясь придумать, как заставить режиссера взять его на пляж играть пирата в другой сцене.

Погрузившись в собственные мысли, я едва различаю команду: «Мотор!»

Как и было отрепетировано, мы начинаем двигаться к центру сцены. Несколько секунд спустя входная дверь в крошечную тюрьму распахивается и оттуда выбегает высокий, похожий на итальянца мужчина с прямыми темными волосами, а в это время по улице с визгом несется серый джип. Я знаю, что должна смотреть вперед, но внезапно мое внимание привлекает неожиданное движение сзади.

Я поворачиваюсь как раз в то время, как Кейд вырывается от своих фальшивых родителей.

В последний момент пират, сидящий внутри Кейда, восстает, и брат во весь опор несется на беглеца с леденящим душу криком. Не снижая скорости, он проносится мимо меня. Нам остается только охать и наблюдать. Размахивая своим пластмассовым мороженым, как мечом, он бросается на актера. Обескураженный устрашающей атакой Кейда, бедный актер замирает как вкопанный на тротуаре, рядом с машиной.

— Я вздерну тебя на рее! — кричит Кейд. — И отправлю к праотцам! — Он тычет рожком от мороженого мужчине в живот и угрожающе сдвигает брови.

Честно говоря, брат сыграл великолепно. Я бы не удивилась, если бы раздались громкие аплодисменты. Но вместо оваций на несколько мгновений повисает мертвая тишина. Потом актер сдвигает брови, оглядывается в изумлении и спрашивает:

— Ух… эту сцену добавили в сценарий?

Повисает молчание.

Я поворачиваюсь направо и вижу приближающегося с противоположного конца улицы режиссера. Он подходит к Кейду и на несколько секунд нависает над ним. Не могу понять его настроение. Либо его чрезвычайно впечатлил экспромт моего брата, либо у него аневризма. Одну руку он держит под мышкой, второй прикрывает рот. Поэтому, когда он наконец начинает говорить с прикрытым ртом, речь его еще более бессвязна, чем у бабушки Грейс.

— Прочь с площадки!

— Что-что? — переспрашивает Кейд, опуская свое мороженое-меч.

Режиссер медленно опускает руки вдоль тела, потом наклоняется к Кейду и указывает на улицу, ведущую к заливу:

— Прочь… с моей… площадки!

Без лишних слов он поворачивается и шагает назад к своему креслу.

Не успеваю я и глазом моргнуть, как мама берет Кейда за руку.

— Пошли, — шипит она.

— Подождите! — восклицает Бри. — Мы тоже должны уходить?

— Заткнись! — негромко цыкаю я, не желая привлекать внимания.

И тут опять оживает мегафон:

— Все, кто пришел с этим ребенком, — свободны. И побыстрее, пожалуйста. Спасибо.

Мама тянет Кейда за рукав. Когда маленький Пират оглядывается через плечо, у Бри алеют щеки. Если бы взглядом можно было убить, уверена, Кейд упал бы замертво, потому что она не сводит с него глаз.

— Я тебя ненавижу, — одними губами шепчет она.

Я тоже расстроена, но понимаю, что нельзя просто стоять столбом. На нас все таращатся, ждут, пока мы уйдем. Я хватаю Бри за рукав и тяну следом за мамой и Кейдом.

Когда мы отходим на несколько кварталов, но еще не доходим до Моржа, за нами, тяжело дыша, бежит Джоди.

— Все только и говорят о срыве съемок, — произносит она, переводя дух. — Молодец, парень. — Она поднимает руку, чтобы Кейд дал ей «пять».