Маилис де Керангаль - Чинить живых

После этого события время обрело форму. Точнее, оно превратилось в ожидание: время стало напряжённым. Отныне каждый час стал свободным, готовым к немедленной трансплантации: сердце могло появиться в любое мгновение — я должна жить, я должна быть готовой. Минуты стали гибкими, секунды — тягучими… а потом наступила осень; Клер решила перевезти свои любимые книги и лампы на эти тридцать квадратных метров; младший сын подключил ей вай-фай; она купила себе комфортное офисное кресло и деревянный стол, на котором разложила всё необходимое: Клер хотела снова заняться переводами.

Лондонское издательство было радо возвращению Клер, и ей сразу же прислали сборник первых стихов Шарлотты Бр о нте, которые та опубликовала вместе с сёстрами под мужскими псевдонимами: Каррер, Эллис и Эктон Беллы. Три сестры и брат провели осень в холодном коттедже, продуваемом всеми ветрами; они вместе творили, читали при свете свечей, обсуждали прочитанное, — лихорадочные, экзальтированные, страдающие таланты, изобретавшие миры, строившие воздушные замки, пившие литрами чай и курившие опиум. Их задор передался Клер, и она воспрянула духом. Каждый день работы складывался из нескольких подходов к столу — в результате появлялось по нескольку страниц текста; так проходили недели; Клер приноровилась к определённому рабочему ритму, как бы синхронизируя тягостное ожидание: время поджимало, состояние её сердца ухудшалось на глазах — перевод этих стихотворений требовал иного ощущения времени. Иногда у неё возникало чувство, будто в недрах её больного организма зарождалось какое-то текучее движение; что-то перемещалось между её родным французским и выученным английским — и это вращательное движение чего-то непознанного прорыло в ней впадину в виде колыбели, новую полость: надо было выучить чужой язык, чтобы узнать свой; и теперь Клер задавалась вопросом: это чужое сердце — позволит ли оно ей познать саму себя? Ей надо расчистить для него место, создать ему пространство.

В рождественскую ночь перед ней возник мужчина и положил на её кровать охапку пурпурной наперстянки. Клер знала его с детства: они вместе выросли — возлюбленные, друзья, брат и сестра, сообщники, — они были друг для друга всем, чем вообще могут быть друг для друга мужчина и женщина.

В моём положении сюрпризы весьма рискованны, улыбнулась Клер: я же сердечница, ты знаешь. На самом деле ей требовалось время, чтобы сесть и опомниться за те секунды, пока он снимал пальто. Цветы были сорваны неподалёку от её лесного дома, она это чувствовала. Клер спросила, указав на букет: они ядовитые: ты знаешь? Растения, которые взрослые обычно запрещают детям трогать руками, запрещают их нюхать, собирать, совать в рот; она представила себе свои детские пальчики, припудренные пыльцой цвета фуксия, которые она зачарованно рассматривала, стоя в одиночестве на неприметной тропинке; слово яд, не помещавшееся в её детской головке; она поднесла пальцы ко рту. Мужчина медленно оторвал один лепесток и положил его на ладонь Клер: на, посмотри. Лепесток был столь яркого, насыщенного цвета, что казался ненастоящим, искусственным, как кусочек пластмассы, подрагивающей на ладони; лепесток покрылся микроскопическими трещинками; в это время ночной гость заявил: дигиталин, [107] Более точное название — дигиталис: один из гликозидов наперстянки. При передозировке является опасным кардиотоксином: смертельная доза — два грамма. — Примеч. ред. содержащийся в цветах, замедляет и регулирует работу сердца, усиливает сердечные сокращения; его молекулы пойдут тебе на пользу.

В ту ночь она заснула в цветах. Мужчина осторожно снял с неё всю одежду, аккуратно оборвал с наперстянки все лепестки и прилепил их на кожу Клер, словно рыбьи чешуйки; растительный пазл, сложившийся в роскошную мантию; он старательно закреплял лепестки, время от времени шепча: пожалуйста, не шевелись — а она уже провалилась в блаженное, полубессознательное состояние, наряженная, как королева, окружённая нежной заботой. Когда Клер проснулась, было ещё темно, но дети в квартире наверху, уже предвкушая удовольствие, радостно гомонили — и вот их пятки уже дробно застучали по полу: это ребятишки помчались срывать обёртки с подарков, появившихся ночью под новогодней эктоплазматичной ёлкой. Друг Клер уже ушёл. Она стряхнула лепестки со своего тела и приготовила из них салат, который приправила трюфельным маслом и бальзамическим уксусом.