Назим Ракха - Плакучее дерево

— Мне нравится твоя новая прическа, — сказала она, когда официант оставил их одних.

— Спасибо. А ты, папа, что скажешь? Ты так и не сказал.

— Я уже почти привык.

Блисс снова шутливо ткнула его пальцем под ребро, Нэт в свою очередь обнял ее и схватил за нос.

— Ну а теперь, — сказала Ирен, наклонившись над столом, — расскажи нам, наконец, о своей работе. Ты так туманно говорила о ней по телефону.

Блисс прикусила губу и хитро улыбнулась. Она всегда так делала, когда собиралась выкинуть очередной фокус.

— Я хотела сказать вам раньше, но, когда вы сообщили, что приезжаете, решила отложить эту новость и подождать. — Блисс многозначительно положила руки на стол. — Я работаю с окружным прокурором. Не с ним непосредственно, но состою в его штате. Не то чтобы на меня сваливалось много работы. В основном я изучаю дела, пишу заключения и все такое прочее. По сути дела, это черновая работа. Однако скажу честно: раньше я никогда с таким энтузиазмом не просыпалась, чтобы идти на работу. Наш офис просто кипит работой. Прокуроры — жуткие трудоголики. Для них работа — смысл всей их жизни.

— Штат окружного прокурора. Это значит, они…

— Обвинители, мам. Государственные обвинители по уголовным делам.

— Мама прекрасно знает, кто такие прокуроры. — Нэт убрал руку с плеча дочери и повернулся к ней. — Скажи мне, а ты сама не планируешь занять эту должность?

— Хотелось бы. Пусть я работаю здесь совсем недолго, всего месяц, но точно знаю, что это именно то, чем я хочу заниматься. — Блисс постучала пальцем по столешнице. — В общем, я поняла, что это мое. — Она по очереди всматривалась в лица родителей. — Не знаю, это сложно объяснить.

— Но, дорогая… — Ирен сделала глоток воды. — К чему такая спешка? Это только твой первый год. Никогда не знаешь наверняка. Может, ты еще найдешь что-то, что заинтересует тебя еще больше.

— Все может быть, — согласилась она. — У меня широкий круг интересов. Конституционное право тоже довольно привлекательная сфера деятельности, но…

Нэт ободряюще похлопал дочь по спине:

— Ты же слышала, Ирен, ей это нравится.

— Я рада за нее. Просто считаю, что нет смысла цепляться за первую попавшуюся работу. С ее дипломом можно устроиться в самые разные места.

— А кто спорит? Она сделает свой выбор, когда это ей будет необходимо. Не надо давить на нее.

— Я вовсе не давлю.

Блисс подняла руку в примирительном жесте:

— Я знаю, что ты думаешь, мам. Ты считаешь, я выбрала эту работу из-за того, что нам пришлось пережить?

Ирен отвела глаза и посмотрела на Эйнджи с ее цитрой.

— Ты права. — Блисс заговорила почти шепотом. — Смерть Шэпа повлияла на многие мои решения, в том числе и на это. Но если я действительно могу принести пользу людям, что в том плохого?

Нэт взял вилку и задумчиво проткнул ею салфетку.

— Извини, пап. Я знаю, ты не любишь вспоминать эту историю, но, честное слово, из меня получился бы неплохой прокурор. Скажи, кто лучший кандидат на эту должность, как не тот, кто сам пережил подобное на собственной шкуре?

— Мы еще не все пережили, — прошептал он.

— Я знаю. Не хуже вас знаю. Именно поэтому я и хочу получить эту работу. Это просто нечестно, что дело затянулось на долгие годы. Здесь в Техасе все делается не так. Вы слышали, что в прошлом году в Хантсвилле было приведено в исполнение тридцать семь смертных приговоров?

— В Хантсвилле? — переспросил Нэт.

— Да. Там проводят все казни. Только за прошлый год тридцать семь раз. А знаете, сколько их было в Орегоне за прошедшие десять лет?

Нэт отрицательно покачал головой.

— Одна. Всего одна. Это просто возмутительно, как они там затягивают дела.

Ирен напряглась. Слова дочери показались ей жестокими. Она мечтала для нее о другой жизни, без старых ран, которые кровоточат снова и снова. Еще она надеялась рассказать Блисс и Нэту, как нашла в себе силы справиться со своей болью, чтобы жить дальше. Ей хотелось рассказать им про письмо и про то, как в то мгновение, когда она опустила его в ящик, настоящий мир, полный живых красок и удивительных ощущений, открылся перед ее взором. Это было равносильно тому, как вынуть затычки из ушей или натереть под носом мазью от простуды и вдохнуть резкий запах ментола — тогда все звуки и запахи мира ощущаются гораздо сильнее. Собственно, это ее письмо, хотела сказать Ирен, и стало причиной их приезда в Остин. Это благодаря ему они ехали с Нэтом, держась за руки, благодаря ему она даже съела салат с манго, благодаря ему их дом снова засверкал чистотой, а она сама вновь с радостью слушала музыку и даже, вплоть до этого момента, подумывала о том, а не научиться ли ей играть на цитре.