Назим Ракха - Плакучее дерево

На следующее утро Блисс сидела на переднем крыльце дома Стубников и ждала тетю Кэрол. На девочке было ее лучшее летнее платье и новенькие кроссовки. В сумочке лежали подарки, которые пригодятся в дороге: журнал «Севентин» от Аннет, жевательная резинка от Трейси и двадцатидолларовая бумажка от Марджори Стубник, которая посоветовала ей «купить что-нибудь приятное для себя», когда она вернется домой.

— Давай еще раз! — попросил трехлетний Кельвин Стубник, потянув ее за косичку. — Сделай еще раз!

Блисс отпустила его руку, после чего сложила домиком собственные ладони.

— Это церковь. Это шпиль. В море буря. В море штиль. Открывай на раз, два, три. И где люди — посмотри!

Мальчик захихикал:

— Покажи по-другому. Ну пожа-а-алуйста!

Блисс заново сложила ладони, сделав шпиль из указательных пальцев и спрятав внутрь остальные пальцы.

— Вот они! — восторженно завопил Кельвин. — Мам, ты только глянь, вот они!

Миссис Стубник отвлеклась от вязания и посмотрела на детей.

— Вон твой папа идет, Блисс.

К дому подъехал голубой пикап Нэта, за которым следовала красная машина, которую взяла в Портленде напрокат Кэрол. Блисс помахала им рукой и бросилась вниз по ступенькам крыльца.

— Подожди меня! — завопил Кельвин.

Блисс остановилась и, схватив в охапку мальчика, зашагала по улице. Перед машиной отца она остановилась.

Какой у него измученный вид, подумала девочка. Он стал как сушеное яблоко. Она не помнила, когда видела его таким в последний раз, но тогда, раньше, все вообще было по-другому. Теперь же даже собственное лицо казалось ей каким-то чужим, непривычным. Как будто глаза лишились прежнего блеска и цвета.

Блисс поставила Кельвина на лужайку и, обняв отца, уткнулась лицом ему в живот. Неожиданно ей захотелось закричать в полный голос. В ее голове все было беспорядочно перемешано. Она до сих пор не могла поверить в то, что брат ее мертв. Во всяком случае, до конца поверить и осознать. Ее сердце говорило: да, его больше нет, и теперь все изменилось и разрушило жизнь, и ничего больше не будет так, как было раньше. Но разумом… ни в какие разумные рамки это никак не укладывалось, и Блисс продолжала ждать того дня, когда она проснется утром и окажется в своей комнате в окружении привычных вещей и жизнь потечет по привычному руслу, как и раньше. Не будет никаких серьезных проблем. Не будет никакой боли.

Услышав, как открылась дверь со стороны пассажирского сиденья, она повернула голову и увидела мать. Если отец показался ей сморщенным, то у матери вид был такой, будто ее слегка накачали воздухом. Глаза, щеки, даже руки, потянувшиеся к ней, показались Блисс как будто опухшими. Она отпустила отца и обняла мать:

— Веди себя хорошо и слушайся тетю Кэрол, слышишь? — шепнула Ирен на ухо дочери, и та послушно кивнула. — Помогай ей. Будь всегда аккуратной, предлагай помощь на кухне и при уборке дома.

— Обязательно.

Мать еще крепче обняла ее.

— Я знаю, что ты все будешь делать правильно.

Блисс приняла слова матери за истину, хотя никогда раньше не помогала по дому. Ирен неизменно приходилось напоминать дочери, чтобы та заправила постель, подмела комнату, помогла вымыть посуду или прополоть сорняки в саду. Не то что Шэп. Он как будто всегда угадывал то, чего хотела от него мать. И всегда надоедал ей. Но теперь… Теперь ей как будто не оставалось ничего другого, как помогать. По крайней мере, она была хоть чем-то занята, а это куда лучше, чем сидеть сложа руки. Весь день она просто сидит и ждет того момента, когда к ней снова вернется ощущение… чего? Не зрения, не слуха, не осязания. Может быть, равновесия? Как будто качаешься на качелях, подвешенных к старому дереву, и ждешь, когда мир вновь обретет четкость.

— Я не хочу сюда возвращаться, мама. Никогда. Вам с папой тоже лучше вернуться в Карлтон. Просто собрать вещи и вернуться домой. Приезжайте. Я не хочу оставаться в Карлтоне без тебя.

Мать вздохнула — этот звук был Блисс хорошо знаком. Материнские вздохи были для нее чем-то вроде белого шума; они сопровождали все те решения, которые, собственно, и вынудили их покинуть Карлтон. Блисс устала слышать эти беспомощные, бесцельные звуки. Это как вода, у которой нет иного выбора, кроме как течь там, где есть такая возможность.

— Не беспокойся, дорогая, — произнес подошедший к ней отец и погладил ее по спине. — Тебе будет чем заняться этим летом. Там с тобой будет Джефф и все твои кузины.

Блисс опустила глаза и увидела, что Кельвин бегает по траве и ловит кузнечиков.