Вера Чиркова - Заложница

-Клянусь! - в запале рыкнул герцог, - никогда не обвиню тебя ни в чём подобном! Но за это никогда не лезь одна в незнакомые места... иначе я расторгну нашу сделку.

-Боюсь... - очень тихо вздохнула Таэльмина, - что это тебе уже не под силу. Ты давно не смотрел на свой браслет?

-Я вообще на него не смотрю... - насторожился мужчина и поспешил поднять рукав куртки.

И тотчас прикусил язык, обнаружив совершенно невероятную вещь. Сказать, будто браслет на его запястье изменился - значило не сказать ничего. Он стал совершенно иным, более тонким, ажурным, замысловатым. Но, и этого мало, при более пристальном рассмотрении артефакт начинал казаться ожившим. Все камни переливались внутренним потаенным светом, словно перемигивались между собой, становились то ярче, то туманнее, да и выглядели они теперь значительно крупнее и чище.

-Проклятье...

-Не думаю, - задумчиво выдохнула тень и другим, хозяйственным тоном осведомилась, - ты быстро дичь разделываешь?

-Может мне лучше за лапником сходить? - осторожно предложил Хатгерн.

-Без меня никуда не пойдешь. - Доставая из-за пояса нож, безоговорочно запретила лаэйра и принялась свежевать свою добычу, - лучше подумай, как нам поступить. Лично я предлагаю вернуться в пещеру и переночевать там, а утром проверить, куда ведёт эта тропа. Но у тебя могут быть свои соображения.

-Ты права, - заявил через некоторое время герцог, с удовольствием наблюдавший за ловкими движеньями её рук, - нам лучше переночевать там. Никто не знает, какие звери и существа обитают по эту сторону гор.

Тень только согласно кивнула, и подавила тайный всплеск старой обиды, Зарвес непременно назло ей придумал собственный план и настаивал на нем с упорством молодого бычка.

Вернувшись в пещеру следом за несущей разделанное мясо тенью, Харн немедленно отправился в угол, где ранее нашел хворост, в тот момент один из камней показался ему похожим на перевернутый вверх дном закопченный котелок. И незнакомцы, оставившие в пещере кострище и дрова, не подвели, котелок там действительно стоял, а под ним нашлась пара мисок, и в одной было немного крупы, а в другой горсть сушеных трав и ягод для отвара.

От приготовления отвара и каши супруги решили отказаться, а котелок забрали, наполнили кусками жирной зайчатины и водрузили на огонь, а затем вместе отправились за лапником.

-Если я вернусь и обнаружу Меркелоса рядом с котлом, - мрачно пообещал герцог, выходя из расщелины в ночь, - это будет последнее мясо в его жизни.

-Я дала ему снотворное вместе с исцеляющим бальзамом, - успокоила мужа тень и вдруг очень серьезно спросила, - Харн, ты хорошо учил древнюю историю? Не помнишь, почему остальные шесть рас заперли наши земли непроходимыми барьерами? И кто именно считаются основными расами, а кто смесками?

-У меня было три учителя... а кроме того, поговорить о древней истории всегда любил отец и его советники, - невесело хмыкнул Хатгерн, - и у каждого была своя собственная версия. Понятно мне одно... такие мощные барьеры были сделаны далеко не спроста. И раз отгородили именно людей, стало быть, остальные сочли их для себя чем-то опасными.

-Вот и я про то же, - кивнула девушка и невесело добавила, - и значит, нам не стоит очень-то надеяться на гостеприимство местных жителей

-А лучше вообще ни от кого ничего не ждать, - постановил Харн, - поживем пару дней в пещере, оглядимся и попробуем уйти назад, воины не будут столько времени дежурить в горах.

Тень в ответ только молча кивнула, самое главное она сделала, заронив в душу спутника недоверие ко всем, кто может встретиться им в этих землях, и теперь важнее всего следить, чтобы никто из нелюдей не заморочил голову герцога своими чарами.

Глава тринадцатая

Едва проснувшись, герцог сообразил, как сильно они с лаэйрой заблуждались вечером, полагая, будто удастся несколько дней незаметно пожить в этой пещере. Непонятно пока, каким образом, но местные жители о них узнали и спозаранку притопали к пещере с охотничьими рожками и барабанами. И теперь соревновались между собой в мастерстве создавать на этих простых инструментах как можно более шума.

-Такое впечатление, будто их человек двадцать, - желчно прошипела тень, и из-под края плаща Хатгерна, служившего им одеялом высунулся пышный пучок кудрявых каштановых волос.

-А на самом деле? - хмуро осведомился лежащий рядом с нею мужчина, борясь в глубине души с озорным желаньем погладить эти локоны.

Он даже кулаки крепче сжал, памятуя о последнем обещании, скорее клятве, которую пришлось выдать лаэйре ночью, когда он разглядел, как она с самым невозмутимым видом устраивается спать на жалком пучке лапника, замотавшись в свою дешевую мальчишескую курточку.