Михаил Климов - Другая дверь

Говорилось всё это уверенным тоном, но наш герой вдруг понял, что шанс у него как раз есть.

То ли от общего истощения организма, то ли из-за перебитой руки, то ли Леший не ожидал встретить вообще никакого сопротивления и был несколько озадачен, только то, что он позволил Славе сидеть, разговаривать и не выполнять его приказы, свидетельствовало о многом.

– А зачем тебе именно я? – придумал новую тему Прохоров. – Почему ты не мог всё это проделать с любым другим буржуем?

– Ну, тут же одним выстрелом убить двух зайцев получается… – вальяжно откинувшись на Славиной постели, ответил Леший. – Я же не могу допустить, чтобы на свете жил и благодетельствовал человек, дважды у меня выигравший… А тут иду по вокзалу, смотрю, рожа знакомая из окна торчит.

– А я дважды? – изумился наш герой, отметив, что подцепил этого, как дурную болезнь, ещё в Дрездене.

– К тому же я с тобой поговорить хотел… – продолжал бандит. – Ты не надейся, – он словно уловил мысли Прохорова, – что я тебя пока не гоняю, даю поболтать, просто не тороплюсь никуда…

– И о чём же ты хотел говорить?

Славе не хотелось думать, что вся его свобода и отчаянное сопротивление – всего лишь прихоть Лешего.

– А вот об этом самом… – тот кивнул на стол, словно именно на нем располагалось нечто, что и будет служить темой разговора. – Водки плесни мне, да и себе налей – Новый Год всё же…

Будет наливание водки жестом, показывающим, что бандит его сломал? Или просто данью гостеприимства?

Прохоров протянул руку, взял бутылку, плеснул в один из стаканов. Потом глянул на своего визави и долил до краев.

– А себе?

– Я не пью… – он покачал головой, – здоровье не позволяет…

– Здоровье? – хохотнул Леший. – Скоро оно тебе всё позволит… Кстати, не надейся меня напоить… Я спиртное держу легко и много, только злей становлюсь… Твое здоровье… – сказал потом, похоже, сообразил, что спорол что-то не то, покачал головой и исправился. – Мое здоровье, так вернее будет…

Он выпил, крякнул, «закусил рукавом».

– Так почему, как считаешь, ты меня уже дважды сделал?

Ах, вот оно что…

Бандита потянуло на философствование…

– Ты смотри, – разглагольствовал Леший, – я моложе тебя? Моложе… Сильней? Сильней… К драке и к бою более приспособлен? Гораздо… С физикой всё, дальше по морально-интеллектуальным качествам. Кто умнее? Не знаю, но я тоже не только букварь читал… Аналитические способности? Ты, конечно, не фраер, но и я не обделен… Духа боевого у меня больше, чем у тебя… Злости – хватает… Подлости – на порядок больше… Считать вперёд – умею… Так в чём же дело? Почему ты, тля такая, дважды у меня выиграл?

– Никак в толк не возьму, – Прохоров вдруг совершенно успокоился, – что ты имеешь в виду, когда говоришь «два раза»?

И подвинулся по дивану к окошку…

– Ты в том, старом Берлине, от меня ушёл… – охотно пояснил Леший. – Это раз… А второй уже тут, на фабрике… Уже дважды должен был быть труп, а вот гуляешь, в тепле, в светле, едешь куда-то первым классом, а я вот с перебитой рукой, в дерьмовом прикиде, голодный, едва смылся из участка и теперь бегаю от ментов. Как получается?

– Тебе действительно интересно, – полюбопытствовал Слава и опять придвинулся к окну. – Или просто кривляешься?

А про себя подумал:

«Куда это меня несёт? В окно выглянуть? Помощи попросить?»

– Реально интересно…

Леший видно, согрелся, потому что скинул свой наряд, остался в исподней рубашке, из-под которой виднелся нательный крестик. Татуировок никаких видно не было, хотя наш герой точно знал (откуда, не понимал сам), что пара ходок у его визави за плечами была.

– Попробую ответить… – Прохоров задумался, ему самому стало интересно понять. – Как кажется, тут есть два момента. Во-первых, ты – злой и, значит, в чём-то важном ущербный…

– Стоп… остановил его Леший. – Во-первых, почему злой – всегда ущербный? А во-вторых, ты что сам-то – мать Тереза?

– Начну с конца… – кивнул Слава и опять подвинулся к окну. – Нет, не мать Тереза, и даже не очень добрый человек. Своих грехов и недостатков навалом. Но тут не надо меряться, кто выше на стенку писает, потому что главное – вектор. Это даже не моральное качество – злость или доброта, хотя, в принципе, и с моральной точки зрения можно его оценивать…

– Не понял… – бандит налил себе еще водки, – Растолкуй-ка ещё раз, как это добро и зло – не моральные качества?

– Ты передёргиваешь, – начал объяснять Прохоров, – я не говорил о добре и зле, я говорил о доброте и злости.