Мария Метлицкая - Советы мудрой свекрови. О детях, мужьях и не только…

Впрочем, бывают исключения. Миша, брат моей подруги Сони, любит вспоминать историю, которая произошла очень давно – он тогда был не лысоватым, грузным дядечкой на дорогой машине, а стройным, кудрявым студентом первого курса – веселым, общительным, «юморным», как это в то время называлось. И вот Миша влюбился. Его избранница, Марина, была вполне приличная девушка – это тебе не Нюся, которая досталась в невестки моей героине в «Дневнике свекрови». Но Мишина мама очень нервничала. Мальчику надо учиться, а он пропадает у этой девицы дни напролет и ночи, кстати, тоже. Как бы чего не вышло… Напомню, было это в далекие 80-е, с контрацептивами в стране было не очень. В общем, песня знакомая: «Погубит себя деточка, не выучится, вся жизнь под откос пойдет». Но ни мамины уговоры, ни папины вздохи на Мишу не действовали – первая любовь, полет души, игра гормонов, сама понимаешь. И вот они с Мариной собрались в загс, о чем Миша, наивный юноша, сообщил, точнее, торжественно объявил, маме. И мама наплевала на этику, приличия и перешла к решительным действиям. В субботу Миша не явился к загсу, где его ждала Марина. Мама заперла его, восемнадцатилетнего лба, в комнате, предварительно забрав одежду и паспорт. Была бы ее воля – она бы его, паспорт в смысле, съела перед загсом, как пел в своей очень популярной когда-то песне А. Укупник. Миша оббил костяшки о дверь, но его мама, такая мягкая и уступчивая, была непреклонна – не выпущу, и все! Сиди там в трусах и думай о высоком. Заступничество отца и Сони ни к чему не привело. Мама редко выходила на тропу войны, но уж если выходила, то была бескомпромиссна. Ситуация – глупее не придумаешь. Мобильных телефонов тогда не было, предупредить несостоявшуюся невесту Миша не мог. Когда в понедельник его выпустили из заточения – пора в институт – и он встретился с Мариной, оба поняли, что любовь прошла. Вот так – за два дня улетучилась. Она его не простила, он не мог забыть бессилия и унижения.

Сейчас Миша давно и безнадежно женат, трое детей. Мама жива, здорова, нянчит внуков. И – самое удивительное и труднообъяснимое – Миша на нее не обижен. Наоборот, говорит, что даже благодарен. Теперь он понимает, что, сходи он тогда с Мариной в загс, правда сломал бы жизнь и ей, и себе, ну какая семья в восемнадцать лет? Так что мама была права, вздыхает он и опасливо косится на свою старшую дочь. Наверное, прикидывает, хватит ли у него духу в случае чего запереть ее в комнате или съесть ее паспорт.

Расскажу историю, которая меня потрясла.

Катин сын, Игорек, родился слабым, недоношенным. Катя вспоминала, как сквозь пелену слышала голос педиатра, присутствовавшего на родах: «Нежизнеспособен». Но вопреки прогнозам врачей мальчик выжил. Катя вернулась с ним домой и стала бороться: кормление по расписанию малыми порциями с небольшими интервалами. Массаж, врачи. Опять массаж. По ночам она подходила к кроватке, смотрела на сына, который спал, сжав кулачки, на пушистые ресницы, на завитки на лбу и думала, что сделает все, чтобы он жил, и жил счастливо.

Муж не выдержал, ушел, и она даже не заметила, как это произошло: ей было некогда, а потом ужасно хотелось спать. Иногда она отключалась прямо на ходу, спать могла не только сидя, но и стоя, как лошадь. То, что она продержалась первые три года жизни Игоря, – чудо. И знаете, сейчас Катя, счастливая мать уже взрослого сына, красавца, спортсмена, говорит, что выжить ей помогла уверенность в том, что ее сын – самый умный, красивый и вообще лучший ребенок на свете. Она повторяла это как мантру. И победила обстоятельства. И судьба отблагодарила ее – умницей сыном, любящим мужем, интересной работой.

У меня есть повесть «Ошибка молодости». В ней я описываю похожую историю. И знаете, мне приходили письма, в которых читательницы писали, что не верят и так не бывает. Бывает, конечно! И история Кати тому подтверждение. Кстати, я эту историю узнала уже после того, как вышла моя книга. Катя подошла ко мне на встрече с читателями, чтобы сказать, что прошла через то же, что моя героиня, что она очень волновалась, читая книгу, «как будто опять все это пережила».