Глеб Сташков - Записки купчинского гопника

– Мы вроде бы вам не хамили, – говорят старички, и поспорить с ними трудно.

Как известно, лучшая защита – это нападение.

– Вы, – говорим, – со своим Гайдаром всю страну обворовали.

Переводим, так сказать, конфликт из бытовой плоскости в принципиальную. Практичный активист Алексей добавил, что лично его они тоже обворовали, и потребовал компенсации. Демократы переглянулись и протянули Алексею десять долларов. Алексей обиделся, но деньги взял.

Затем мы спустили с лестницы патриота, который привязался к нам с вопросом, почему Явлинский поддержал Указ 1400.

И, наконец, мы пришли на поляну, которую облюбовали казаки, тоже оказавшиеся областными активистами. Старые казаки были бородаты и пьяны. Молодые – низкорослы и кривоноги, их шашки волочились по земле. Они пели песни.

Казачьи песни жутко занудные. Это у Розенбаума казачьи песни веселые, а у настоящих казаков, то есть у тех, которые при шашках и бороде, – занудные.

– Чего вы фигню поете? – спрашиваю я. – Сбацайте чего-нибудь веселенькое.

– Уйдите, – говорят казаки, – отседова, Христа ради.

Слово за слово – сцепились. Казаков – человек тридцать, а нас пятеро. Еле ноги унесли.

На следующий день эйфория прошла. И агрессия вместе с ней. Появилась вялость и сухость во рту. Мы с Артуром пошли за минералкой. Купили по бутылке – выпили в один заход. Купили по второй.

Идем, воздухом дышим, а на полянке сидят две фемины. На вид – кондиционные и доступные. Завязалась беседа. О погоде, о природе, о пище, которую подают в столовой. В общем, вполне светский и благопристойный разговор.

А фемины допивают свой грейпфрутовый ликер и заявляют:

– Проводите нас до коттеджа.

– С удовольствием, – говорит Артур.

– Вы без провожатых боитесь ходить? – шучу я.

– Боимся, – серьезно говорит одна из фемин и даже глаза пучит, чтобы показать, как сильно боится.

– Вы не слышали про «яблочников»? – спрашивает вторая.

– Нет, не слышали, – говорим мы, переглянувшись.

– Говорят, у нас в лагере завелись какие-то «яблочники», – объясняет вторая фемина.

И прямо так про нас и говорит – завелись . Будто мы тараканы или крысы какие.

– И что? – спрашиваем мы.

– А то, – говорит вторая фемина укоризненно, словно разъясняя элементарные вещи неразумным детям. – А то, что эти «яблочники», говорят, полные отморозки.

– Вряд ли, – говорит Артур. – «Яблочники» не могут быть отморозками. «Яблоко» – партия интеллигенции.

Это он листовку цитирует, которую мы же с ним и сочинили.

– Какая там интеллигенция! – возмущается первая фемина. – Они вчера выбороссов избили, с казаками подрались и чуть ли не изнасиловали кого-то.

– Действительно, отморозки, – согласился Артур.

– Вы с ними поосторожнее.

– Мы, – говорю, – люди мирные, но от этих отморозков будем держаться подальше.

– Правильно, – говорит вторая фемина. – С ними и без вас разберутся. Мы слышали, казаки их вечером пороть будут.

– Как пороть? – поперхнулся я.

– Обыкновенно. Нагайками.

– Вы точно знаете?

– Стопудово, – гордо заявляет фемина. – Мы с ними утром болтали, а вечером у нас с ними свидание.

– Мы, – говорю, – пожалуй, пойдем.

Мы сели на крыльцо и пригорюнились. И солнце светило уже не так ярко, и лес казался не волшебным, а зловещим, и ближайшее будущее рисовалось в самых мрачных тонах.

Я чувствовал, как по моей спине гуляет нагайка. Больно и унизительно.

За обедом собрали совещание. Я предложил выдать казакам активиста Игоря. У него все равно ожог на заднице, так что нагайка не сильно ухудшит ситуацию. Все, кроме Игоря, в принципе со мной согласились, но рассудили, что так будет не по-товарищески. Кто-то предложил извиниться перед казаками. Предложение с негодованием отвергли как недостойное и политически неверное.

Решили ничего не предпринимать, а пока выпить пива.

Вечером мы с Артуром встретили фемин. Днем они гуляли в джинсах, а теперь – в юбочках. Футболки красиво обтягивали грудь, указывая на отсутствие лифчика.

Всем своим видом они демонстрировали раздражение и досаду. Первая фемина даже глаза выпучила, чтобы подчеркнуть, как она раздосадована. Вторая фемина глаза не пучила, но попросила у нас пива. Мы, конечно, поделились.

– Как прошло свидание? – вежливо осведомился Артур.

– Не спрашивайте, – ответила фемина с пивом.

Стараясь выглядеть непринужденным, я поинтересовался, когда казаки собираются пороть «яблочников».

– Они не собираются их пороть, – с досадой произнесла фемина.