Глеб Сташков - Записки купчинского гопника

Но я все равно Купчино не склоняю. Во-первых, я тоже понаехавший. Полутора лет от роду я понаехал сюда с Петроградской стороны. С тех пор я вполне обрусел и окупчинился, но гены, как говорится, не спрячешь. А во-вторых, мне как-то хочется, чтобы Купчино было финским названием. Финскому качеству как-то больше доверяешь.

Ну вот, кое-какие сведения о нашем районе вы получили. Теперь – смело за мной. Не отставайте, иначе в наших новостройках нетрудно заблудиться.

Прямо передо мною детский сад. Там подрастает молодое поколение. Я его наблюдаю, когда гуляю вокруг детсада с собакой. И знаете, оно мне нравится.

Как-то иду, а за решеткой детишки громко, но почему-то медленно говорят скороговорку про греку, который ехал через реку.

Я думал, ее давно забыли. Ничего подобного.

Но скороговорят детишки своеобразно:

Дальше я засмеялся в голос и концовки, к сожалению, не услышал. Но дети меня восхитили.

Я тоже начал сквернословить в детском саду. Но, по словам родителей, вставлял плохие слова безо всякой системы и смысла. Мат я освоил в совершенстве только к третьему классу. А эти уже в детском саду выражаются осмысленно и изящно. Что же из них к третьему классу вырастет? И подумать страшно, и гордость распирает за молодое поколение.

Встречаются среди них и мыслители. Гордые и угрюмые аналитики-одиночки с грустными глазами и плотно сжатой челюстью.

Опять же – гуляю с Ллойдом. За решеткой детского сада стоят трое детишек и смотрят, как Ллойд к ним рвется, натягивает поводок, прыгает.

Двое смеются и радостно кричат:

– Собачка! Собачка!

А третий стоит хмуро и мрачно произносит:

– Накормить бы ее какашками…

Трудно ему будет жить с таким взглядом на мир.

По себе знаю.

Впрочем, детский сад мы проходим мимо. Нам там делать нечего.

Мы идем в магазин «Пятерочка», где продают минералку.

Беру минералку, подхожу к кассе. На кассе, как всегда, скандал. Старуха, при которой девочка лет десяти, скандалит с молодой семьей, состоящей из молодого папы, молодой мамы и совсем маленькой девочки.

– Пошел на хуй! – кричит старуха молодому папе. – На хуй пошел!

– Вы бы хоть ребенка постеснялись! – встревает молодая мама.

И тут 10-летняя девочка звонким голосом и как-то не по-детски веско заявляет:

– Поздно. Я уже всему этому обучилась.

А говорят, у нас с образованием проблемы. Нет никаких проблем. К десяти годам всему, что нужно, дети уже обучены. Им и в школу ходить не нужно. Многие, говорят, и не ходят.

Очередь отсмеялась и притихла. Меня это не устраивает. Мне хочется веселья. Чаще всего с похмелья хочется покоя, но бывает, что веселья. Сегодня как раз такой день. К тому же надо размяться, настроиться на телевизионщиков.

Смотрю, к кассе подходит женщина, у которой в «Пятерочке» свой гешефт – она чинит ширинки на брюках и заправляет картриджи для принтера. Где еще, скажите мне, вы встретите столь разностороннего специалиста? В Сбербанке? В «Компьютерном мире»? Никто вам там ширинку не починит. А женщина в «Пятерочке» починит. Может, она и другие вещи умеет делать, но я к ней только с этими проблемами обращался.

В общем, подходит она к кассе и просит поменять тысячу.

Кассирша меняет. Дает мне сдачу, а следующей женщине говорит:

– Сдачи нет.

Женщина начинает спорить, но как-то неубедительно. Не имеете, мол, права, вы обязаны выдать сдачу с полученных вами пятисот рублей. В общем, квёло.

– Я не обменный пункт, – отрезала кассирша.

Женщина с пятихаткой заморгала глазами, стоит, не знает, что ответить.

Скучно.

– Обратите внимание, – говорю я женщине с пятихаткой, – данная кассирша только что была обменным пунктом. Непонятно кому она тысячу поменяла, а теперь для вас у нее сдачи нет.

Механизм запущен. Реакция не заставила себя долго ждать.

– Действительно, – закричала женщина с пятиха т-кой. – Спасибо, – говорит, – молодой человек. Иди, – кричит кассирше, – обратно меняй.

– Не задерживайте очередь! – орет кассирша.

– Иди меняй, шалава! – кричит женщина.

Ждать, чем дело кончится, я, конечно, не стал. Мавр сделал свое дело – мавр может уходить. Провокация удалась, а последствия пусть другие расхлебывают.

Без магазинов жизнь была бы намного скучнее. Хотя не всегда люди ведутся на провокации с такой легкостью, как сегодня.

В нашей округе самые невозмутимые люди – в «Максидоме». Готов обосновать нижеследующим примером.