Владислав Вишневский - Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

Установили ёмкость как положено: забетонировали площадку, закрепили на анкерные болты, заземлили контур, подвели линию электропитания — триста восемьдесят вольт, выкрасили помещение, саму установку, а заодно и подсобное помещение. Всё сделали как полагается. Не дожидаясь «заботливых» инспекторов, установили пожарный ящик с песком, ломом, багром и ведром, и пару пенных огнетушителей подвесили. Тот человечек и помогал, из техникума который. Он, Геннадий Васильевич, кругленький, пузатенький, благообразного вида, с бородкой, совсем как профессор, с хитрыми глазками человечек, вёл в техникуме занятия по связи вообще, спецсвязи в частности, и ещё какой-то там аналогичной мудрёности. Что-то, с чем-то соединял.

При знакомстве, щегольски прищёлкнул каблуками, СанСаныч был с Людмилой Николаевной, Геннадий Васильевич как бы между прочим гостям пояснил: «Бывший сотрудник, так сказать нашей славной ГэБэшной конторы. Только она сейчас, хе-хе, как бы это сказать, дуба вроде дала». Многозначительно хихикнул, мол, понимаете, юмор, да! Я не ихний, я теперь свой!

СанСанычу и не до размышлений было, почему это на его предпринимательском пути постоянно встречаются одни только сотрудники из той славной, как говорят, Конторы? Уже много встреч! Пропустил мимо. Другим был занят — радовался, что есть у него теперь своё собственное производство. Есть! Пусть и маленькое, но производство, причём, какого нет в крае ни вообще, ни в частности.

Первую партию стёкол он затонировал сам. Причём, бесплатно, для жигулёвской шестёрки того же Геннадия Васильевича. Получилось красиво и очень в тон самой машине. Геннадий Васильевич, прыгая от удовольствия, оббежал её пару раз, поцарапал, там-сям, ногтём стекло, запрыгнул на сиденье, осмотрелся изнутри. Вывалился из машины, сказал: «Как хорошо стало! Совсем интимно. Вози кого хочешь, жена и не увидит. А то, как в аквариуме сидишь, всё насквозь просвечивает. Ай, как стало хорошо! Ай, красиво! Какое хорошее дело организовал СанСаныч, молодец! Сейчас я вам своих заказчиков подгоню… Разогревайте, хлопцы, бочку, работы будет много». Перезвонил кому-то, и пошло…

Через пару дней стали работать уже в две смены. Без выходных дней. Проблема была одна: как правильно достать автомобильное стекло и не повредить внутреннюю обивку автомобильных дверей, да обратно всё это аккуратно собрать. Моделей автомашин было очень много. Особенно японских, все с «наворотами», все «крутые». Нашли выход: взяли на работу двоих ребят с автосервиса. Они и упражнялись. Двор полностью был занят автомобильной очередью, или любопытными. Появились и милицейские, тут же и гаишные. Им тонировали бесплатно. За них обязательно кто-нибудь просил: чтобы права отобранные вернуть, номерной знак, техпаспорт… Тут «оборванные концы» соединял Геннадий Васильевич, казалось, и несоединимые вовсе. Мастер! Не это главное. Главное, то, что ребята в сменах начали приворовывать, выручку не всю сдавать. В журнале не все машины записывали. И что удивительно, на взгляд СанСаныч, и платили им щедро, и работы полно, ан нет… Воруют, растуды-т, твою в качель! Три раза пришлось составы смен полностью сменить, и несколько раз частично. СанСаныч среди ночи уже делал неожиданные проверки. Когда выявлял воровство, выгонял сразу. Издержки, издержки! Как уж без них!

А тут и в промышленном, можно сказать, масштабе заказы пошли. Затонировать стёкла на всех инкассаторских автомашинах города. Выполнить имитацию витража с последующим тонированием для гостиничных номеров частной гостиницы. Пожалуйста! СанСаныч сам везде заказы принимал, осматривал, обсуждал условия, подписывал договоры.

В той, частной, гостинице удивлялся. Не потому, что она в бывшей высшей партийной школе края обосновалась или потому что частная. Это действительно ещё в новинку, а дизайну заказчика удивлялся, вкусу владельцев. Задачи перед подрядчиками выставили дикие. Все окна, всех номеров выходящих во двор, заказчик потребовал пожёстче затонировать. При том условии, что комнаты изнутри, сверху донизу, были обклеены цветным толстым гобеленом, приглушенной тональности.

— В номерах будет темно, — со знанием дела предупредил СанСаныч. — Может, не надо тонировать?

— Наоборот! И хорошо, что темно. Интим… То, что надо! И снаружи чтоб ни черта не видно было! Мало ли, кто и что будет вытворять в гостиничном номере. Правильно, да? Не подставлять же наших постояльцев под объективы или какой ненужный взгляд. Мы своим клиентам головой конфиденциальность проживания гарантируем. Головой! Понимаешь, начальник? А там такие большие начальники, братан, ты не представляешь, Считай крыша над крышей! И конфиденциальность, их обязательно условие. Так что, тонируем «втёмную», «втём-ну-ю»! А то, что совсем темно будет… ещё больше красных фонарей навешаем, всего и делов. И вообще, в наше время, темнота — друг человека… Нашего человека. Понимаешь, брат? Ну вот… Так, что, берёмся, начальник, за заказ, нет?