Артуро Перес-Реверте - Терпеливый снайпер

– Человек, которого я ищу… При даме вынужден воздержаться от некоторых определений. Скажу лишь, что это он убил моего сына. Убил – все равно что своими руками столкнул с крыши. И ведь не его одного.

– Все не так просто, – возразила я. – Все же вопрос ответственности… Одно дело – предложить, другое…

– Послушайте, – как человек, привыкший, что этот жест много значит для окружающих, он воздел палец, – я говорить не мастер. Бахвалиться не люблю, чего не предполагаю выполнить – не сулю.

Он явственно вздохнул. Палец спокойно занял свое место среди прочих, и рука снова замерла на скатерти.

– Я поклялся, что этот человек заплатит за то, что сделал.

– И чего вы хотите от меня?

– Узнав, что произошло в Вероне, я понял, что события приняли не тот оборот. И потому решил увидеться с вами лично.

– Как? Вы здесь из-за меня? – спросила я недоверчиво.

– Да. Сел в самолет и прилетел. Посмотреть на вас.

Я задумалась. Вот ведь вечер сюрпризов – как пошло, так и идет. Попыталась привести мысли в порядок, но тут же отказалась от этой идеи. Место неподходящее. Мне нужно было одиночество, время и спокойствие.

– Не собираюсь втягивать вас в эту историю еще глубже, – сказал Бискарруэс. – Хочу лишь, чтобы ваши шаги вывели туда, куда мне надо.

– Мои шаги – это часть работы, за которую мне платят.

– Я знаю. И знаю даже, сколько именно. – С этими словами он достал из внутреннего кармана конверт и положил передо мной. – И потому предлагаю несколько больше. Точнее – больше в десять раз.

Конверт был не заклеен. Я его открыла. Внутри лежал чек на сто тысяч евро. От этой суммы у меня отвисла челюсть. В буквальном смысле.

– Ну как? – спросил Бискарруэс.

– Щедро.

– Это с учетом моих извинений за Верону.

– И кое-чего еще, вероятно. Того, что вы ожидаете от меня.

Он пожал плечами. И пояснил, что я должна буду делать лишь то, что делала до сих пор. Свою работу. Завершить начатое и выполнить поручение Маурисио Боске. А он, Бискарруэс, просит меня о сущей безделке, о малой малости: как только я достигну цели, немедленно передать ему сведения. Сообщить, где и в каких условиях находится Снайпер.

Тогда я задала неизбежно возникший вопрос:

– И что будет, если я это сделаю?

– Вы получите еще один чек на такую же сумму.

Я проглотила слюну и сумела-таки произнести то, что была должна:

– Я не это имею в виду.

– И зря. Надеюсь, вы умеете складывать.

Мне не понравился тон. В нем звучало превосходство и высокомерие. Бискарруэс – из тех, кто не только и не просто платит, но еще и подчеркивает, что он платит.

– Я говорю не про гонорар, – ответила я. – Что будет с этим человеком?

– Он понесет ответственность.

– Перед кем?

Молчание было красноречиво. Зачем попусту тратить слова, говорил его взгляд.

– А если я его не найду? – спросила я.

– Если честно постараетесь – чек останется у вас.

– И что вы тогда предпримете?

– Я арагонец. Что-нибудь да предприму.

Подошедший официант осведомился, что подать на десерт. Бискарруэс отмахнулся.

– Хочу вам кое-что рассказать… Был у меня компаньон. Начинали вместе, продавали готовое платье в маленькие магазинчики. Он был мне как брат. И он меня, что называется, кинул. Там вышла одна история с платежами, которые так до меня и не дошли. Я не торопился с ответом. И он все это время прожил в уверенности, что ему сошло с рук. А потом я все приготовил и раздавил его. И он почти разом потерял все. Все.

Губы у него были тонкие и твердые. Невеселая гримаса открывала зубы. Зубы хищника. Какого-нибудь упорного шакала, умеющего выжидать. И с очень хорошей памятью.

– Я ждал этого почти три года… Понимаете, о чем я?

Чего уж тут не понять.

– Скажите-ка мне… А вам не приходило в голову, что я могу отказаться?

Он удивился и, кажется, неподдельно:

– Но это же просто абсурд.

– Почему?

– Черт возьми, да по всему. Отказаться от таких денег?

– Представьте себе, что деньги для меня не играют такой роли, как вам кажется.

Он продолжал внимательно разглядывать меня, сбитый с толку не столько сутью моих слов, сколько тем, как они прозвучали. Мне показалось, что морщинки вокруг его глаз словно застыли, окаменели.

– Большую ошибку совершите, – заметил он, словно делясь плодом сложных размышлений.

«Нет, – подумала я. – Ошибку совершаешь ты. Вот прямо сейчас. И уже вторую за вечер. О Вероне я уж и не говорю».

– Знаете, что я вам скажу? Дайте мне подумать.

Он убрал локти со стола, откинулся на спинку, осмысляя услышанное. Было заметно, что это ему нелегко.