Татьяна Лисицына - Агентство недвижимости предлагает... (СИ)

— Мне никто не нужен, — улыбнулась я, но на душе у меня стало легче.

Забегая вперед, скажу, что я действительно выиграла это пари. Света продала эту квартиру. Целых три месяца мы с интересом расспрашивали ее, как идут дела с квартирой на Мясницкой, и она никак не могла понять причины столь повышенного внимания к ее делам, но неизменно отчитывалась в проделанной работе. Она прошла сквозь все кордоны и даже ночевала в агентстве, чтобы к пяти утра занять очередь у тюрьмы. Она добилась, что собственник, который находился в Бутырке, сделал доверенность на продажу квартиры, и даже смогла внушить покупателю, что сидящий в тюрьме собственник на самом деле милейший человек, который чуть-чуть погорячился, когда пырнул товарища ножом. Все три месяца мы с Тамарой поддерживали Светлану морально и внушали ей, что она справится. На самом деле, когда я слушала ее рассказы, как собственники квартиры, а их там еще было двое, боялись этого уголовника, потому что когда он напивался, то бегал за ними с ножом, мне чисто по-человечески хотелось, чтобы Света помогла им всем обрести право на нормальную человеческую жизнь, и еще одной коммунальной квартирой в Москве стало меньше. Так что дело было не в ящике пива, потому что даже Слава, несмотря на то, что проиграл, начал испытывать глубочайшее уважение к Свете и пригласил ее на нашу пирушку. А вот Лада, когда узнала об этом приглашении, отказалась пойти, и это, конечно, его расстроило, но отнюдь не заставило изменить свои планы.

Прошел год, и агентство недвижимости «Ваш дом» стало и моим домом тоже, а Лада, Тамара, Слава и даже Светлана стали моей семьей, поскольку большую часть времени я проводила на работе. Далеко ушли в прошлое времена, когда рабочий день был с восьми до пяти или с девяти до шести. Работа агента подразумевает, что ты будешь подстраиваться под клиента, а это может затянуться до одиннадцати часов вечера. А разговаривать дома по телефону, уговаривая клиента или выслушивая его жалобы, иногда приходится до глубокой ночи. И, конечно, это была очень нервная работа: помимо того, что ты никогда не знаешь, когда будет следующая сделка, и, соответственно, зарплата, был еще другой момент. Это когда все разваливалось буквально на глазах, и сделка, которую ты считала почти готовой, могла не состояться из-за того, что покупателю не прислали вовремя деньги в банк, или он разорился, нашел лучшую квартиру или просто передумал. Этот момент всегда переживается всеми агентами особенно тяжело — жаль своих усилий и потраченного времени, а еще больше всего своих потерянных надежд. В такие моменты мы всегда старались поддержать друг друга.

Когда я появилась на работе, в агентской комнате царило необычайное оживление, казалось, все говорили разом и возмущались. На этот раз неприятность произошла у Славы. Покупатель десятикомнатной коммуналки на Покровке, расселением которой Слава занимался уже полгода, трагически скончался за три дня до подписания договора о покупке квартиры у нотариуса. Его жена, убитая горем, и слышать не хотела ни о какой квартире. К тому же потеря единственного кормильца заставила ее изменить взгляды на жизнь. Аванс, внесенный ее мужем на имя агентства, был потрачен на внесение авансов за квартиры для коммунальщиков, и Слава после огромной полностью законченной работы, за которую должен был получить порядка пяти тысяч долларов, остался без комиссионных вообще.

— Представляете, — рассказывал он нам позже в курилке, — у меня уже все было готово. Все восемь квартир для коммунальщиков найдены и проверены, документы собраны, получены пять разрешений в опекунских советах. Мы должны были выйти на сделку через три дня, я уже даже был у нотариуса и вдруг сегодня утром мне звонит жена Ивана Петровича и плачет в трубку. Сначала я не понял в чем дело и только потом разобрал, что его убили сегодня ночью.

Слава достал из пачки еще одну сигарету и замолчал.

— Но больше всего мне жаль коммунальщиков, — снова начал он. — Я как-нибудь это переживу, а вот они уже мысленно были в тех отдельных квартирах, которые мы вместе с ними выбрали и некоторые уже присматривали мебель. А теперь расселение откладывается на неопределенный срок, к тому же та бабушка, уговорить которую мне стоило больших трудов, сказала, что больше ни за что не согласится пройти через эти круги ада и лучше умрет в своей комнате, чем куда-нибудь еще поедет.

— Да, в этих вопросах больше всего жаль людей, — согласилась Тамара. — Мы теряем только деньги, а они — надежду получить отдельное жилье. Теперь-то я знаю, что значит жить в коммуналке.