Татьяна Лисицына - Рассказы (СИ)

— Потому что королевой лучше. Принцессами хотят быть все девочки. А я хочу велеть всеми мальчишками.

— Не велеть, а повелевать, — поправила я, чуть не давясь от смеха. До того важной и забавной она выглядела. Несмотря на свои шесть лет, в садике у нее имелась парочка поклонников.

— Можно, я одену это платье? Я буду самая красивая, и все будут у моих ног.

Неожиданно Игорь взорвался.

— Ты только посмотри на нее! Ты как дочь воспитываешь? Она в таком возрасте уже думает о тряпках и мальчишках. Это твое влияние. Ты полдня можешь перед зеркалом вертеться, и дочь тому же научила. Думаешь, я не знаю, что ты жалеешь о том, что вышла замуж и растеряла своих поклонников. — Валерия, немедленно сними это платье и отдай мне, я его выкину.

В глазах Леры появились слезы.

— Нет, папочка. Я пойду в нем на праздник. Я хочу быть королевой! — малышка прижалась ко мне, ища поддержки.

— Оставь ее в покое, — сердито буркнула я. — Сам не умеешь радоваться, так другим не мешай.

Игорь выскочил из кухни, сорвал с вешалки куртку и хлопнул дверью. Мы остались вдвоем.

— Мам, почему папа разозлился? Разве это плохо, что я хочу быть королевой?

Я улыбнулась сквозь слезы. Хороший вечерок выдался. Кажется, я не припоминаю, чтобы Игорь уходил из дома, когда мы ссорились. Я с тоской посмотрела на свое платье. Ах, какое же было хорошее время. Звучала зажигательная музыка, мы танцевали. У меня тогда был хороший партнер. Леша. Я действительно чувствовала себя королевой, когда видела устремленные на нас взгляды зрителей.

— Нет, Лерочка. Королевой быть хорошо. И ты будешь королевой. Только платье мы тебе сошьем другое. Еще лучше.

— Правда? — на ее хорошеньком личике вновь появилась улыбка. — И все будут в восторге от меня?

Мне стало смешно. Фраза из рекламы. Как же дети все впитывают.

— Обязательно будут. Пойдем, я тебя переодену.

— Мам, а надень это платье, пожалуйста?

— Зачем?

— И мы потанцуем. Пожалуйста.

Что не сделаешь ради ребенка. Да мне и самой стало забавно. Влезу ли я в это платье после стольких лет.

Но платье оказалось впору. Я подошла к зеркалу и с удивлением стала себя оглядывать, поворачиваясь, то одним боком, то другим. Игорь прав, меня нельзя подпускать к зеркалам. Но отражение меня порадовало. Оказывается, фигурка-то моя не изменилась.

— Мам, ты такая красивая. А туфельки надень?

Я повернулась и взяла из рук дочери пару золотых туфелек на высоких каблуках. Ума не приложу, зачем я их тогда купила. Ходить мне в них совершенно некуда. Я опять прилипла к зеркалу. Мне даже показалось, что я слышу музыку. Как же хочется танцевать.

— Танцуем, мам?

Оказывается, музыку уже включила Лера. И как-то случайно попался ей нужный диск. И эти ритмы, от которых учащается дыхание, и сердце начинает биться быстрее. А помню ли я какие-нибудь движения? Но послушное тело уже двигалось в такт музыке, туда, в прошлое, где я ощущала себя королевой.

Одна мелодия сменяла другую. Напротив меня, повторяя мои движения, танцевала Лера. И ведь хорошо у нее получалось. Ведь не зря же она моя дочь. Ах, счастье. Как же хорошо. Пусть не на балу, пусть дома. Но танцевать. Сколько же лет я танцевала лишь у плиты. Иногда, кружась мимо зеркал, я любовалась своим отражением. Ах, как красивы мои движения и как идет мне это платье.

Внезапно, в проеме двери я увидела Игоря, наблюдающего за нами. Я так резко остановилась, что чуть не потеряла равновесие. По его взгляду я поняла, что он достаточно долго наблюдал за мной. Он словно поймал меня на месте преступления. Я пристыжено замерла, понимая, как глупо я выгляжу в этом расшитом блестками коротком платье. Запыхавшаяся, потная, красная. Сейчас он опять скажет, что у меня одни развлечения на уме. И что я совсем не повзрослела. Музыка закончилась.

— А мы с мамой танцевали! — раздался из глубины комнаты звонкий Лерин голосок.

— Я видел, как вы танцевали, — ответил Игорь, не двигаясь с места.

Мне захотелось провалиться под землю, терпеть не могу, когда подглядывают. Это был мой танец, не предназначенный для его глаз.

Я попыталась проскользнуть мимо него, но он взял меня за руку.

— Куда же ты?

— Посуду помою и переоденусь. Это Лера попросила меня надеть это платье.

— Да, попросила, — подтвердила Лера. — Правда, мама очень красивая?

Губы Игоря дрогнули в улыбке, и он неожиданно притянул меня к себе и поцеловал.

— Мама у нас, Лерочка, самая красивая.

Я с недоверием смотрела на него. Что случилось-то? Неужели мир?