Пол Боулз - Пусть льет

Однако в своей внутренней горячке быть исключительно любезной Юнис начала довольно скверно. Она так долго пробыла вдали от большинства людей, что позабыла: многие на самом деле слушают, что говорится, и для них даже простая вежливая беседа — средство передачи конкретных мыслей. Она планировала начальные фразы с целью не дать Хадиже понять, что это их первая встреча с американским господином. В старом желтом атласном неглиже, отороченном норкой (которое Хадижа раньше никогда не видела и тут же решила выпросить себе), хорошенько укрытая постельным бельем, она выглядела как обычная дородная дама, сидящая в постели.

— Это запоздалая, но долгожданная встреча! — воскликнула она.

— Здравствуйте, мисс Гуд.

Даер стоял в дверях. Хадижа мягко втащила его в комнату и закрыла дверь. Он шагнул к кровати и принял протянутую ему руку.

— Я знала вашу мать в Таормине, — сказала Юнис. — Восхитительная была женщина. Хадижа, ты не позвонишь вниз, не попросишь большую вазу льда и полдюжины бутылок «Перрье»? Виски в ванной на полке. Сигареты — вон в той большой коробке. Подвиньте стул поближе.

Даер выглядел озадаченным.

— Где?

— Что? — любезно спросила она.

— Где, вы сказали, вы знали мою мать? — Ему еще не пришло в голову, что Юнис Гуд не знает, как его зовут.

— В Таормине, — сказала она, мягко глядя на него. — Или то был Жуа-ле-Пен?

— Не может быть, — сказал Даер, садясь. — Моя мать вообще никогда не бывала в Европе.

— Вот как?

Она собиралась сказать это как бы между прочим, но прозвучало едко. Для нее такое упрямое упорство в том, что касалось точности, было чистой невоспитанностью. Но времени показывать ему, что она не одобряет его поведения, не было, даже если ей и хотелось. Хадижа звонила. Она быстро произнесла:

— Ваша матушка разве не миссис Хэмблтон Миллз? Мне казалось, Хадижа так мне говорила.

— Что? — воскликнул Даер, скроив такую гримасу, которая показывала бы, до чего он по-прежнему в тупике. — Кто-то все перепутал. Моя фамилия Даер. Да-ер. По-моему, она вообще не похожа на Миллз. — Затем он добродушно рассмеялся, и она подхватила, едва-едва, как она сочла нужным, чтобы продемонстрировать, что за его грубость на него не сердится.

— Ну, с этим мы разобрались, — сказала она. Фамилию она выяснила; Хадижа поверила, что они с ним уже знакомы. Она гнула свое, чтобы выяснить как можно больше важных данных, пока Хадижа еще болтала по-испански с барменом. — Проездом в зимнем отпуске или вы тут задержитесь?

— Отпуск? Ничего подобного. Я побуду тут сколько-то. Я здесь работаю.

Такого она не ожидала.

— Ах вот как? Где?

Он ей сказал.

— Не вполне знаю, где это, — сказала она, прикрыв глаза, как будто старалась себе представить.

Хадижа положила трубку на рычаг и принесла из ванной бутылку виски. Даер вдруг смутился от того факта, что к подаче напитка делаются приготовления. Он полупривстал со стула и снова сел на краешек.

— Послушайте, я не могу долго. Я не сообразил — извините…

— Не можете надолго? — повторила Юнис, слабо всполошившись.

— У меня назначено в моей гостинице. Мне нужно вернуться. Хадижа мне сказала, что вы болеете, поэтому я и решил заглянуть. Она сказала, вам хотелось, чтобы я зашел.

— Мне хотелось. Но визитом я это назвать не могу.

Вошел официант, поставил на стол поднос и вышел.

— Я знаю. — Он не был уверен, что будет менее невежливо — разок выпить и потом уйти или уйти, ничего не приняв.

— Быстренько по одной, — побуждала его Юнис. Он согласился.

Хадижа заказала кока-колу. Она была вполне довольна, что два ее покровителя сидят перед ней в одной комнате, разговаривают вместе. Она не понимала, опасно ли это. В конце концов, Юнис знала про него, и ей, похоже, без разницы. Возможно, и его не сильно огорчит знать про Юнис. Но она бы точно предпочла, чтоб он не знал. Она стала робеть своих слов.

— Ты куда? — перебила она.

— Домой, — сказал он, не глядя на нее.

— Где живешь?

Юнис сама себе улыбнулась: Хадижа за нее выполняла ее работу. Но затем она досадливо цокнула языком. Девушка все испортила; ей дали от ворот поворот.

— Слишком далеко, — сухо ответил он.

— Почему ты туда ходи? — не унималась Хадижа.

Теперь он к ней повернулся.

— Любопытному на базаре нос прищемили, — сказал он с насмешливой суровостью. — Я иду на вечеринку, Носик. — Он рассмеялся. Юнис он сказал: — Что за девушка, что за девушка! Но она мила, невзирая на это.

— Про это мне неизвестно, — ответила Юнис, словно поразмыслила над этим. — Вообще-то, мне так совсем не кажется. Со временем я с вами об этом поговорю. Вы сказали — вечеринка? — Она вспомнила, что воскресными вечерами Бейдауи дома. — Не во дворце Бейдауи?