Жорж Перек - W или воспоминание детства

Разумеется, чтобы иметь честь покровительствовать новичку, необходимо быть классифицированным спортсменом. Достаточно вспомнить, что личный состав каждой деревни представлен 330 Атлетами, 66 из которых получают регулярную классификацию, то есть выигрывают своё имя в классификационных чемпионатах, и максимум два десятка «чурок», которым удаётся урвать себе личное имя, победив в Спартакиаде. Однако количество новичков колеблется, как мы уже знаем, между 50 и 70. Следовательно, должно быть почти столько же покровительствующих Чемпионов, сколько и покровительствуемых новичков. Но думать, что такое было бы возможно, значит глубоко ошибаться в природе общества W. На самом деле, назначение опекуна определяется результатом поединка, который завязывается между двумя лучшими Чемпионами деревни, то есть теми, кто был олимпийским Чемпионом и чьё имя предваряется артиклем (лё Кекконен, лё Джонс, лё МакМиллан и т. д.). Если в деревне есть несколько Олимпийских чемпионов (частый случай, поскольку на 4 деревни приходится 22 олимпийских Чемпиона), то выбирают преимущественно тех, кто побеждал в так называемых благородных видах спорта: бег на 100 м, 200 м, 400 м, прыжки в высоту, прыжки в длину, 110 м с барьерами, средние дистанции и т. д., до совсем уж безнадёжного пятиборья и десятиборья.

Таким образом, у большинства новобранцев официальным покровителем, как правило, становится один из двух супер-Чемпионов: случается, что право покровительства оспаривается и отстаивается в беспощадном кровавом бою; но чаще делёж происходит с молчаливого согласия сторон и по очереди: каждый Чемпион выбирает себе новичков, сообразно поступлению, и поединок между Чемпионами ограничивается несколькими топическими ругательствами и имитацией рукопашной схватки.

Таким образом, нетрудно представить, как эта установка, изначально регулирующая только отношения между старшими и младшими и несколько напоминающая то, что постоянно практикуется в школе и армии, послужила в W основой сложной вертикальной организации, иерархической системы, которая увязывает всех спортсменов одной деревни в пирамидальную сеть разыгрываемых взаимоотношений, составляющих социальную жизнь деревни. На самом деле, титулованным покровителям вовсе не требуется чрезмерное количество подшефных; они оставляют себе двух-трёх, и продают услуги остальных другим Атлетам. Так возникает клиентура, которой оба главных Чемпиона манипулируют по собственному усмотрению.

На строго местном уровне власть Чемпионов-покровителей огромна, а их шансы на выживание значительно превосходят шансы других Атлетов. Систематически издеваясь, натравливая своих новобранцев и чурок, мешая принимать пищу и спать, они изнуряют тех своих земляков, которых опасаются больше других, тех, кто классифицируется непосредственно вслед за ними в их спортивном виде, тех, кто преследует их по пятам в каждом забеге, в каждом состязании, кто при первой же Победе — они это прекрасно знают — безжалостно им отомстит.

Но система клиентуры так же хрупка, как и жестока. В одну секунду ярость противника или настроение Арбитра может лишить Чемпиона всех его имён, которые он с таким трудом завоевал и с таким остервенением защищал. И тогда масса его приверженцев обратится против него и уйдёт выпрашивать порцию еды, кусок сахара и улыбку у новых Победителей.

У тёти Берты был большой словарь Ларусс в двух томах. Возможно, потому я стал любить словари. Из тётиного Ларусса я помню всего одну цветную иллюстрацию с заголовком «Флаги», которая воспроизводила флаги многих, если не всех независимых государств, включая Сан-Марино и Ватикан. Несомненно, я рассматривал эту иллюстрацию с особым вниманием, потому что в то время мы с Анри изготавливали целую коллекцию американских, английских, французских и русских цветных флажков, с одной стороны, и немецких, с другой (не помню, были ли там ещё другие, например, канадские или югославские), которыми мы отмечали на большой карте Европы, приколотой кнопками к стене, триумфальное наступление союзных армий, о котором нас ежедневно извещала наша газета «Аллоброж» (я гордился тем, что знал, что аллоброги — это народности Савойи и Дофине во времена галлов). Флажки соответствовали армиям, корпусам и дивизиям, причём, кажется, важно было, чтобы на каждом флажке значилось имя какого-нибудь генерала. Я забыл почти все генеральские имена, хотя до сих пор знаю, кто такие Жуков, Эйзенхауэр, Монгомери, Паттон и Омар Брэдли. Моим любимцем был генерал де Лармина. Ещё я питал слабость к Тьерри д’Аржанльё, во-первых, потому что он был единственным известным мне адмиралом, а во-вторых, потому что, по слухам, он был монахом.