Том Вулф - Конфетнораскрашенная апельсиннолепестковая обтекаемая малютка

На стенах (опять сплошной бархат) висит изумительно простой ассортимент картин XIX столетия. Все эти произведения искусства сорок лет тому назад были приговорены парижскими авангардистами как «буквалистские», «академичные» и «слащавые», но теперь они довольно яростно, если даже не отчасти извращенно, «берутся» — и Мессонье, и Бреме, и Вильбер, и Милле, и Риджуэй Найт.

Слева располагается аукционный зал, где носильщики в зеленой униформе затаскивают канапе в стиле Адама, столы с подножками, карликовые шкафчики и прочие внушительные предметы искусства на сцену, пока Джон Марион из Парк-Берне что-то монотонно долдонит с кафедры. Однако все дожидаются двух pièces de résistance 2 2 Основное блюдо (фр.). , двух чиппендейловских комодов со змеевидными фасадами и косолапыми ножками.

У Дж. ___, молодого человека, продающего комоды, вид слегка встревоженный, зато его жена выглядит на редкость невозмутимо, а друзья Дж. ___ вовсе не собираются позволить этой оказии стать слишком серьезной.

— Эй, Дж. ___, ты куда? У тебя такой сердитый вид.

— Хочу повидаться с Марионом, — отвечает молодой человек. Он имеет в виду Луиса Дж. Мариона, президента Парк-Берне.

— Ну тогда ладно, а то уж мы боялись, что ты на нас обиделся.

Тем временем комета набирает полную мощь, все кружа и кружа по помещениям галереи, то входя в аукционный зал, то выходя оттуда. Губернатор Леман смотрит на Руссо (имеется в виду Пьер Этьен Теодор Руссо). На картине изображены коровы, слоняющиеся по большой болотистой луже. Ян Митчелл с женой разглядывают сделанный Гейнсборо набросок портрета какой-то девушки. Норман Норелл, модельер, проходит в аукционный зал. Огаст Хекшер сидит в заднем ряду. Миссис Эдмунд Линч, жена однофамильца Меррилла Линча, выходит оттуда. Эмметт Хьюз выглядывает в заднюю дверь.

— Мне кажется, с прошлого года это место стало весьма светским, — говорит Эмметт Хьюз. — Немного похожим на те маленькие кафешки на Виа Венето.

Блестящие молодые люди, знаменитости, «Седьмая авеню», жезлоносцы, глашатаи что-то бубнят со всех сторон.

— Дорогой, перестань говорить мне, что ты не собираешься ничего покупать. Иди купи себе малахитовое яйцо или еще что-нибудь в таком духе.

— Конечно, я прекрасно знаю, что делать с двумя восьмифутовыми пальмами. Просто устраиваешь на самом верху газовые струи и…

— Что я делаю? Я ровным счетом ничего здесь не делаю, хотя очень мило, что ты спросил…

— …Ох, да иди ты к черту. По-моему, ты где-то читал, что…

— …Вся штука в том, что я был у него в студии. Но все это слишком уж ослепляет…

— …Изящная коллекция? Да все, кто бывал в Кью-Гарденз…

— …Боже милостивый, галереи…

— …Это место уже становится совсем как модные кафешки…

— Тони!

— Марта!

— Эдмонд!

Влажный чпок!

А затем — бух! — и уже второй из двух комодов продается за десять тысяч долларов, как и первый. И все это чувствуют — даже те, кто на аукцион никакого внимания не обращал. Когда очередь доходит до последней из тяжелых вещей, это равносильно звонку, возвещающему о закрытии музея «Метрополитен»: все в темпе начинают сворачивать свой «субботний маршрут». Такое чувство, словно бы кто-то вдруг взял и отключил все волшебство.

Огаст Хекшер стоит у лифтов.

— Вы мне четвертак не разменяете? — спрашивает он.

Затем Хекшер направляется к телефонной кабинке.

Нет, это пока не конец. Тед Пекхэм и еще девятнадцать других персон направились вниз, в гараж Парк-Берне, где продается с аукциона последний предмет в списке, объект за номером 403. Им является лимузин «мерседес-бенц», изготовленный три года тому назад за шестнадцать тысяч долларов, с «ногахайдом» внутри и на крыше, а также с опускающимися стеклянными перегородками и иллюминаторами. Для Парк-Берне гараж смотрится весьма капитально. Дверь поднята, а снаружи уже темно.

Тед Пекхэм загадочно улыбается на протяжении всей монотонной речуги, после чего берет «мерседес» за три тысячи восемьсот.

Странным образом это кажется фантастическим приобретением.

— Тед, дружище, можно я буду твоим личным шофером?

— Да на здоровье, — откликается Тед. — По сути, ты даже можешь купить эту машину. Она продается, если ты хочешь ее купить.

Снаружи, на Мэдисон-авеню, Дж. ___ и его жена (на ней простое замшевое пальто, безумно отороченное собольим мехом) курят. Дышится им уже гораздо легче. У их магнитного поля теперь появился небольшой антураж.

На противоположной стороне 77-й улицы Кеннет Дж. Лейн, ювелир, идет вверх по Мэдисон-авеню, засунув руки в карманы. Полы его твидового пальто, словно крылья, разлетаются по сторонам.