Наталия Гуревич - Осенний Донжуан

Если Доктор Глеб и считался чудовищем, то лишь потому, что другие трактовали его слова по собственному разумению. Сам же он был совершенно беззлобен. Советуя Кате похудеть, он искренне заботился о ее здоровье. В словах о смене жены он не видел ничего крамольного, а уж тем более, невозможного: строка «ничто не вечно под луной» в полной мере выражала его кредо. Он считал, что единственный способ жить счастливо – спокойно воспринимать конечность всего происходящего, в том числе идею перемены жены и осуществление ее. Может быть, на подобное мировоззрение повлияла избранная профессия, и в особенности то, что понимание своего назначения пришло к Доктору Глебу на зависть всем очень рано: в детстве он, играя в больницу, вполне осмысленно репетировал будущую специальность. Словом, Доктор Глеб принадлежал к той счастливой немногочисленной части человечества, которая чуть не с рождения знает, почему и зачем пришла в этот мир. Предназначение Доктора Глеба было ремонтировать физиологические поломки, - и в своей профессии он был так же добропорядочен, как вместе взятые: Варяг относительно долгов, Катя в своем понимании домоводства, Алена в плане наличия денег, Павел в его восприятии Алены, Чуча в вопросе абортов, Левушка в понимании чести, и Галя в отношении к девственности.

В высокие сферы Доктор Глеб не вдавался. В обсуждениях вопросов о душе и тем более ее бессмертии он выступал нигилистом, причем никогда им не руководило желание кого-то обидеть, хотя он и не боялся этого.

Всегда спокойный, немногословный, умеющий и знающий нечто такое востребованное, чего не умеют и не знают многие другие, Доктор Глеб был вожделенным объектом для женщин. Настолько вожделенным, что не каждая осмеливалась бросить в его сторону призывный взгляд, - ведь в ту пору, когда в обществе бытовал обычай разбрасываться призывными взглядами, в том же обществе существовало и понятие, что скромность в оценке собственных возможностей – это хорошо. И многие дамы спрашивали себя: «Кто я такая, чтобы Доктор Глеб обращал на меня внимание?» - и отводили взгляд. Чуча, понятно, не отводила.

Когда Доктор Глеб впервые появился в обществе (привел его Нелюбов, который, кстати, тоже учился в мединституте), Чуча произвела знаковый поворот головы – отвернувшись в сторону вошедших от своего расслюнявившегося собеседника (чуть ранее она послала ему призывный взгляд). Выглянувший в этот момент из кухни Левушка заметил ее движение и мысленно посочувствовал – тому, от которого отвернулись, но еще больше тому, на кого Чуча смотрела. Догадка Левушки оправдалась молниеносно, ибо Чуча встала и подошла к Доктору Глебу. То есть подошла она, конечно, чтобы облобызать Нелюбова, а с его приятелем ведь она не знакома… Она сразу почувствовала, что ни язвительная стерва, ни покорная шлюха, ни свой в доску парень не заинтересуют нового персонажа. Она продемонстрировала такой блестящий Версаль, что Нелюбов раскрыл глаза и весь вечер смотрел только на нее. Но и на Глеба это произвело впечатление – он ушел за Чучей. Ходил целую неделю. Или даже две. А потом версальский запал у Чучи кончился, она превратилась в капризную рюшечку, которая затребовала демонстраций всего мелодраматического спектра мужских глупостей из серии «Люби меня, как я тебя». Глеб пожал плечами и свернул с дорожки. Там на обочине как раз стояла, с тоской на него глядючи, печальная Алена – маленькая, курносенькая, трогательная, нежная и нетребовательная. А к Чуче зачастил Нелюбов, чей восторг от ее спектакля в вечер знакомства с Глебом за две недели не только не утих, но, обогащенный придуманными самим Нелюбовым деталями, вовсе заиграл всеми красками.

Пока Чуча рассказывала Нелюбову, какой Доктор Глеб подлец-подлец, Алена, не дыша, сидела подле означенного подонка, не вспоминая, что где-то у нее есть подруга, которая, возможно, не будет очень довольна Лениным поведением.

Прошло месяца три, и Алена поняла, что Чуча, оказывается, не просто недовольна, а смертно на нее обиделась. Алена открыла это для себя в тот момент, когда впервые ощутила потребность пожаловаться кому-то на невнимание Доктора Глеба, проявлявшееся в последнее время все чаще и чаще.

- Ну ты хорошааа! – протянула Чуча в ответ на Аленину речь с предложением о примирении. – Давай, говорит, помиримся, чтобы я могла тебе пожаловаться на мужика, которого я у тебя увела!

- Чученька! Я не уводила! Разве ж таких, как Глеб, уводят? Такие сами идут куда хотят и когда хотят…