Ник Хорнби - Смешная девчонка

– Обалдеть! – изумился Тони. – Это же большое дело.

– А по мне, – сказал Билл, – просто бумажка с печатью и пьянка.

– Для нашего сценария это находка, – не унимался Тони. – Мы ввернем туда однополый брак.

И оба испытали волнующее покалывание, родом из такого далекого прошлого, что с ходу и не вспомнишь, как оно было.

Репетиции проходили в одном из клубов Сохо, который так и назывался: «Клуб „Сохо“». Располагался он на Берик-стрит, над рынком. До беседы с режиссером у них оставался ровно час; трое других актеров – бюджет Макса предусматривал только пятерых – должны были появиться ближе к выходным.

Естественно, до сих пор они слыхом не слыхивали про «Клуб „Сохо“» и за весь день не увидели там ни одного человека старше сорока. При входе сногсшибательная, славянского типа красотка с черной помадой на губах и в едва видимой глазу мини-юбочке занесла их в журнал и проводила наверх, в какую-то каморку в конце коридора. Стол, стулья, экземпляры сценария, фрукты, минеральная вода. Биллу там не понравилось.

– Мы здесь чужие, – изрек он. – А лестница меня доконает.

– Ну извините, – сказал Макс. – Поскольку я – соучредитель, это помещение нам отвели безвозмездно.

– А что там за молодняк на первом этаже? – спросил Клайв. – И почему в десять утра никто никуда не торопится?

– Они работают в медиасфере, – ответил Макс. – Продюсеры, авторы, режиссеры…

– Настоящие продюсеры, авторы и режиссеры?

– Время сейчас трудное, – сказал Макс. – Если вас интересует, получают ли они деньги… Ребятам любой ценой нужно пробиться. А для этого иногда приходится и на риск идти, вы же понимаете.

Мир стал совсем другим, невольно подумала Софи – и тут же себя одернула. Естественно, мир стал другим. Стоит ли удивляться, что восьмидесятый год – это не тридцатый, шестьдесят пятый – это не пятнадцатый и так далее. Но боже правый… Кому сейчас слегка за двадцать, для того шестьдесят пятый – каким казался ей пятнадцатый, когда она только начинала.

Однако же тогда все было по-другому, верно? Повсюду красовались изображения «Битлз» и Твигги {100}. Кому в шестидесятые было дело до пятнадцатого года? Но она тут же вспомнила плакаты с лордом Китченером {101} – они тоже висели повсюду. Поди разберись.

– В каком году вы родились, Макс?

По-видимому, он решал какие-то вопросы с Биллом и Клайвом, но Софи отвлеклась.

– В семьдесят пятом.

– Понятно.

Раньше, в начале их пути, телевидение, поп-музыка и кино вынуждены были по крупицам завоевывать себе уважение. Софи хорошо запомнила тот выпуск ток-шоу «Покуривая трубку», в котором Деннис дискутировал с Верноном Уитфилдом, или как там его, на тему телевизионных ситкомов, но сейчас ей уже стало казаться, что этот Уитфилд в чем-то был прав: весь мир захлестнули развлечения, и миру, как она заметила, это не пошло на пользу. Подчас казалось, что все люди стремятся только к тому, чтобы писать сценарии телепередач, петь со сцены или сниматься в кино. Никто больше не стремился мастерить кисти, разрабатывать двигатели, даже искать средство от рака.

Очнувшись от забытья, которое то и дело подстерегает человека на восьмом десятке, она обнаружила, что Клайв постукивает по сценарию шариковой ручкой. К удивлению и радости Софи, его лицо приняло знакомое ей выражение: он собирался одной фразой насолить всем присутствующим. В глазах появился совершенно особый блеск, брови характерно поползли вверх, презрительно выпятился подбородок.

– Тим – голубой? – уточнил Клайв. – Вот уж вряд ли.

Ее предположения оправдались. Всем стало неловко.

– Ты с ним знаком? – спросил Тони.

– Я его отец, – сказал Клайв.

– Да ты его последний раз видел в шестьдесят седьмом году, – не выдержал Билл. – Ты его бросил. Не тебе судить о его ориентации.

– Просто я готов поручиться, что наша аудитория этому не поверит, – гнул свое Клайв. – Он рос таким крепышом.

Его подняли на смех.

– По-моему, он нарочно над вами прикалывается, – сказал Макс.

– Боюсь, что нет, – заметила Софи.

– Глупость не лечится, – бросил Билл.

– Ты считаешь, это подмочит твою репутацию? – спросил Тони. – Правильно я понимаю?

– Не смеши меня, – сказал Клайв.

– Ты все правильно понимаешь. – Софи повернулась к Тони. – Вечная история.

– Давайте придерживаться фактов, – потребовал Клайв. – Не надо переходить на личности.

– Какие, к черту, факты? – возмутилась Софи.

– Факты вот какие, – начал Клайв. – У меня двое детей, и ни один…