Ник Хорнби - Смешная девчонка

– И это правильно, – сказал Тони.

– А еще отрабатываю на нем интервью.

– И как, получается?

– Развернутых ответов он не дает. Но я хотя бы вижу, какие вопросы интересные, а какие не особенно.

– Ты выучила кошачий язык жестов?

Диана посмотрела на него как на полоумного.

– При чем тут язык жестов? Это же котик. Он не понимает. Но когда проговариваешь вопросы вслух, сразу становится ясно, какие из них дурацкие.

– Ага. Ты права.

– Моя соседка по квартире думала, что я свихнулась. Наверное, потому она и съехала.

Ему хотелось биться головой о стол. Зачем, зачем он пошел работать сценаристом? Ясно, что это было ошибкой, но сейчас он уже начал думать, что вообще неспособен к умственному труду.

– У тебя была соседка?

– Была. Мэнди. Правда, мы с ней постоянно грызлись.

– Слушай, а не подселить ли нам кого-нибудь к Симмондс?

– Вместо кошки?

– Именно. Вместо кошки.

У Тони в мозгу заворочался неподъемный, ржавый механизм. Можно было только удивляться, что Диана не слышит ни лязга, ни скрежета.

– И пусть это будет цветная девушка.

– Цветная?

– Да-да.

– А среди твоих друзей есть цветные?

– Есть парочка. Через Билла познакомился, но это не важно.

– Но… Как актриса будет играть цветную девушку?

– Найдем цветную актрису.

– О господи. Что-то я торможу. Да, конечно.

– Как тебе такая мысль?

– Не слишком депрессивно?

– А что тут депрессивного?

– Уж больно мрачная проблема.

– Это правда, но соседка-то не обязана быть мрачной. У нас будет обыкновенная девушка.

– И никто не посмеет сказать вслух, что она – цветная?

– Отчего же раз-другой не сказать? Все равно главной героиней останется Симмондс. А так – просто появится какой-никакой оперативный простор. Давай-ка посовещаемся с Деннисом и Софи.

Тони знал наперед, как пойдет разговор; знал, что такая тема их заинтригует, взбудоражит, воодушевит. Но сейчас ему грезилась совсем другая картина: в один прекрасный день он позовет Билла в ресторан и как бы невзначай обронит, что водит знакомство с цветными девушками, а с одной даже вместе работает. Быть может, ему еще будет чем гордиться.

В дневное время Софи встречалась со знакомыми телевизионщиками, чтобы выпить чашку кофе, иногда обедала с каким-нибудь театральным продюсером, но больше ходила по магазинам, а вечерами они с Деннисом валялись в постели, смотрели телевизор и обсуждали «Все любят Софи». Они хотели работать вместе и с радостью восприняли новый замысел, который изложили Тони с Дианой; оставалось только ждать, чтобы начальство дало добро. И только об одном они не заговаривали вслух: оба мечтали вернуться в шестьдесят пятый. Тогда они достигли пика, а ведь это еще было совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, но поди дотянись… Тем более что внизу лежала круча над пропастью – долгие, долгие мили.

Как могла, Софи оттягивала поход к врачу, зная, что ей скажут. Это ведь дело житейское. Деннису она не признавалась и по утрам, до его ухода, боролась с тошнотой, закрывая глаза. Но, приняв вертикальное положение, она уже ничего не могла с собой поделать и только металась между туалетом и ванной.

В конце концов стало ясно, что откладывать больше нельзя. Ответ врача, полученный через двое суток, в течение которых она избегала Денниса, ничуть ее не удивил. Свой страх она загоняла внутрь, памятуя о миллионах женщин, которые молятся, чтобы их настигло такое бедствие.

– А что, если Софи Симмондс у нас залетит? – предложила она, когда Деннис вечером пришел домой.

– Очень смешно, – ответил он, и на миг ей показалось, что он видит в такой ситуации комический потенциал, что их проект и впрямь открывает возможности для такой беды. – Мы запускаем совершенно новый проект, чтобы только не возвращаться к ее материнству, а она у нас, видишь ли, залетит?

У нее брызнули слезы.

– Она залетела, – выдавила наконец Софи, и Деннис уже открыл рот, чтобы заспорить, но вовремя понял.

Софи заметила, что это известие обрушилось на Денниса ушатом холодной воды, но ради нее он сохранил серьезный, озабоченный вид, и у нее упало сердце, но уже по другой причине.

– Не расстраивайся, – сказала она. – Это даже хорошо.

– Извини, – ответил он. – Я тебя люблю, люблю с самого первого дня и хочу от тебя ребенка. Возможно, это слегка несвоевременно, но я постараюсь сделать тебя счастливой. Мы оба постараемся. Малыш и я. Вот увидишь.

Она его обняла.

– А работа будет продолжаться, – добавил он. – Просто… чуть позже, вот и все.