Марк Дюген - Дорога великанов

Я вышел из участка и почувствовал себя нехорошо. Мне казалось, что я не справлюсь со своими эмоциями, пока не поговорю с матерью.

Я отправился в университет во время обеденного перерыва. Мать сидела в кабинете одна, угрюмо жевала сэндвич и домашний салат, после ночи пьянства выглядела плохо, еле-еле держалась. Ее огромные очки с толстыми стеклами съехали на нос. Увидев меня, она отпрянула:

– Что ты здесь делаешь, Эл? Я тебя уже сто раз просила не приходить ко мне на работу и не отвлекать меня! – Она почти шептала – специально, чтобы никто не услышал. – Надеюсь, ты не деньги клянчить явился, после того как меня обокрал?

– Пить надо меньше.

Я подошел к закрытому окну и сложил руки на спине. В комнате сразу потемнело.

Мать поднялась со стула, чтобы выйти. Я преградил ей дорогу к двери. Как только я покинул свой наблюдательный пункт у окна, в комнате сразу посветлело.

– Я пришел, чтобы ты со мной поговорила.

– Поговорила?

– Неужели тебе нечего сказать? Подумай хорошенько!

– Что ты имеешь в виду, Эл? Здесь не место для семейных сцен, ты это знаешь.

– Ты не орешь только здесь, поэтому я пришел именно сюда.

– Мне нечего сказать кроме того, что ты страшно меня разочаровал.

– И всё?

– Всё.

Надо было видеть отвращение на ее лице.

– Я пришел сказать, что меня взяли на работу в полицию.

Она лишь вздохнула. И только.

– Ты сможешь оплачивать жилье и съедешь?

– Я тебе уже говорил, мама, что собираюсь жениться и жить вместе с женой.

– Она знает, что ты сделал?

– Нет.

– Лучше бы ты ее предупредил. Ее отец коп. Рано или поздно он раскопает твое криминальное досье.

– Досье больше нет. Я прошел комиссию психиатров, и меня признали способным вести нормальную жизнь. Но для этого мне необходимо, чтобы ты со мной поговорила, чтобы ты объяснилась, понимаешь?

– Чего ты от меня хочешь? Чтобы я объяснила тебе, почему ты урод? Такова жизнь, Эл. Некоторые рождаются нормальными людьми, некоторые – уродами. Ты можешь изображать хорошего человека, но навсегда останешься маленьким мальчиком, который отрубал головы котам своей матери; ты навсегда останешься подростком, который выстрелил в спины бабушки с дедушкой. Ты не виноват, Эл, ты таким родился. Ты не сопереживаешь другим людям. Чужая боль тебя не интересует, на мою боль тебе плевать. Ты знаешь, что я страдаю. Думаешь, я пью от большого счастья? Я пью, чтобы забыть о твоей бесчувственности по отношению ко мне. Ты не представляешь себе, сколько горя мне принес. Ты не представляешь, что значит для матери иметь сына преступника. Чего ты от меня хочешь? Чтобы я прыгала от восторга и представляла тебя студентам? Ты, наверное, способен выжить, Эл, но не жить. Потому что ты потерял честь. Отец хочет с тобой общаться? Нет. Он вычеркнул тебя из жизни, стер тебя. Из-за тебя он даже не знает, что его старшая дочь мертва. Так о чем мне с тобой говорить?

Она села на стул и задумчиво откусила от сэндвича. Проглотила, печально посмотрела на меня:

– Единственный вопрос, который сейчас передо мной стоит: позволить ли наивной девушке, воспринимающей тебя как рыцаря-великана, разрушить свою жизнь? С моей стороны это было бы безответственно. Если что-нибудь произойдет, правосудие может призвать меня к ответу, Эл. Это логично.

Она выбросила остатки сэндвича в мусорное ведро под столом.

– Я пока точно не решила, что буду делать. Может, промолчу. В любом случае в твоих интересах оставить меня в покое.

Не думал, что гнев способен пропитать человека до кончиков волос, однако именно это со мной и случилось. В меня словно проник злой дух, который хотел уничтожить всё вокруг себя – комнату, здание, факультет – и оставить лишь расщепленную на атомы пустоту. Впрочем, гнев не завладел моим сознанием полностью и, как всегда, испарился. Мать вернулась к работе.

Примерно четверть часа я приводил себя в порядок, прежде чем сесть за руль. Я открыл бутылку вина и выпил ее залпом. Лучше мне не стало, но выпивать вторую бутылку я не хотел. По дороге я ехал медленно, слушал радио, чтобы отвлечься. Мужик с мягким высоким голосом пел песню с дурацким припевом: «Лучше быть чертом, чем парнем этой ведьмы». В конце ведущий произнес имя певца: Скип Джеймс. Затем настала очередь рекламы: «А вы уже попробовали новый дезодорант?» и так далее. Вечно люди что-нибудь продают и никого не уважают.

На меня снова накатило. Я знал, почему больше не сплю: мои фантазии отступили.