Алиса Ганиева - Салам тебе, Далгат! (сборник)

Вчера ходила к портнихе шить юбку, портниха удивлялась, что она не красится. «А почему не красишься? Ну, когда нежарко, наверное, да? Чуть-чуть?» Потом рассказывала о жене своего брата, который не послушался советов родственников, женился на девушке другой национальности, а та, лентяйка и хамка, лежит беременным животом кверху, мажет крем от растяжек, делает маникюр, по хозяйству и не пошевелится. «И страшная она, я тебе говорю, – твердила портниха, – и волос у нее на теле много, даже на спине растут. Я ей говорю, иди к эндокринологу, а она, такая, иди лучше своему сыну сопли подотри! Не, скажи, наглость же, да?» Юбка вышла совершенно возмутительной и разъезжалась по швам.

Сакина была его однокурсницей. Далгат неумело преследовал ее любовными записками и, получив в ответ лишь издевательства, быстро возненавидел. Увидев Сакину на базаре, он почувствовал, как начинает злиться и краснеть. Чтобы успокоиться, Далгат быстро прошел рыночные закоулки с квохчущей живой птицей и козами и сунулся в исламский магазинчик, тесный, как конура, полный мелодичных молитвенных песнопений на арабском, звучащих из приемника. Раздвинув бренчащие ряды четок, выглянула старая продавщица. Далгат делал вид, что с интересом разглядывает литературу, амулеты, тюбетейки. Там были часы, указывающие время намаза и направление Киблы, электронные четки, сурьма и капсулы с маслом черного тмина. Чтобы не выходить с пустыми руками, Далгат заплатил тридцать рублей и купил корень дерева арак, которым чистят зубы.

На улице он снова впал в оцепенение. Стали вспоминаться ежевечерние религиозные передачи, которые вел безграмотный и косноязычный алим, носящий духовное звание. Вот молодой муфтий был умен и образован, но его убили. На передачах этих говорили о джиннах и сурах, о том, что можно, и о том, чего нельзя. Звонили в студию. Мужчина спрашивал, допускается ли, ложась спать, поворачиваться спиной к Корану. Девушка интересовалась, в какой цвет по шариату можно красить ногти.

– Салам, Далгат, движения не движения [1]? – путь Далгату преградил улыбающийся одноклассник с поломанным ухом.

– А, салам, Мага, как дела?

– По кайфу, же есть. Трубка с собой у тебя?

– Да, – Далгат, нащупал в кармане мобильник.

– Ты не обессудь, особо копейки тоже нету, надо кентам позвонить, там этот, один аташка [2]с Альбурикента, бычиться начал. Раз стоим, он обостряет. Я его нежданул, он по мелочи потерялся. Бах-бух, зарубились мы с ним, короче. Я его на обратку кинул и поломал, короче. Теперь он со своими на стрелку забил буцкаться, и мне джамаат [3] собрать надо.

Говоря с Далгатом, Мага взял у него включенный телефон, что-то высказал по поводу его модели и мощности и вдруг завопил в трубку:

– Ле [4], Мурад, салам! Это Мага. Че ты, как ты? Папа-мама, брат-сеструха? Я че звоню, этот черт, же есть, который Исашки брат! Махаться хочет! Ты сейчас где? Давай, да, подъезжай на Двадцать шесть [5], кувыркнем их. Я его выстегну! Братуху тоже позови и Шапишку. Пусть приходят. Давай, саул тебе! На связи тогда!

Мага нажал на отбой и начал мять какие-то кнопки.

– Чиксы есть у тебя здесь?

– Нет, новая трубка.

Мага вгляделся в Далгата, обнажив здоровые зубы в улыбке.

– Ле, че ты, как дохлик? На качалку не бывает? – восклицал Мага, дружески хлопая Далгата по спине и плечам. – Садись со мной, мне пахан тачку отдал, с пацанами пять на пять выскочим, потом по Ленина вверх-вниз прокатимся.

– Мне тут рядом надо, – сказал Далгат, идя за Магой к новенькой иномарке, – подкинешь меня?

– Базара нет, – улыбнулся Мага.

Когда они сели, машину обступили узбекские дервиши-попрошайки, до этого сидевшие на тротуаре, поедая перепавший им откуда-то арбуз.

– Садаха, садаха, – ныли смуглые дети-оборванцы, протягивая грязные руки в раскрытые окна автомобиля.

– Э! – заорал Мага мамаше-узбечке. – Забери, да, их отсюда!

– Садаха́ [6]давай, садаха, ради Аллаха, – упрямо заныла узбечка, отвлекаясь от арбуза.

– Ё [7], ты меня богаче, же есть, – заорал Мага и, повернувшись к Далгату, сообщил: – Жируют здесь. Хлеба не возьмет она, только деньги ей давай!

Узбечка, будто услышав эти слова, встала и протянула:

– Хлеба дай, съедим, съедим, Аллах вора побьет, мы не воры…

Но Мага уже никого не слушал и, неожиданно дав по газам, помчался вперед, сквозь беспорядочный дорожный поток, совершенно не замечая светофоров. Они мигом оказались на повороте, где машина с визгом повернула налево и выехала на встречную полосу, игнорируя свист гаишника.

Читать дальше