Барбара Пим - Осенний квартет

— Да, для своего возраста она просто удивительная, — сказала Летти, повторяя то, что ей приходилось слышать от других. — Ведет большую работу по делам прихода. Ты, наверно, тоже займешься всеми этими делами, когда выйдешь замуж.

— О-о! С наслаждением! Помогать людям — разве это не цель нашей жизни, разве это не то, ради чего… — Марджори осеклась, и Летти поняла, что она не захотела договаривать и подчеркивать разницу между своей достойнейшей ролью помощницы рода человеческого и положением Летти — ни на что не годной пенсионерки.

— А я иногда подумываю, не пойти ли мне работать, — сказала Летти. — Может, не на полный день.

— Ты только не торопись, — быстро проговорила Марджори, не желая лишаться такого предмета роскоши, как подруга, от которой никакого проку, не то что от нее самой. — Наслаждайся свободой и всем, что теперь тебе доступно. Будь у меня время, я бы занялась чтением серьезной литературы.

Летти вспомнила те книги по социологии, которые она вернула в библиотеку, но Марджори уже перескочила на другое — на пару теплых домашних туфель для своего будущего супруга. Не сходить ли им к «Остину Риду»? Когда они выходили из ресторана, Летти оглядела пышные формы своей приятельницы и подумала: когда, в какие годы прожитой жизни у нее, у Летти, так все неудачно сложилось?

— Дело не в деньгах, — говорил Норман. — Видит бог, я не поскуплюсь на завтрак нашим старушкам.

Эдвин отметил, что Летти и Марсия, называвшиеся раньше «девочками», теперь превратились в «старушек». Оба эти наименования не совсем подходили им, но ничего лучшего Эдвин придумать не мог и поэтому обошелся без комментариев. — Мы ведь говорили, что будем держать с ними связь, — напомнил он Норману, — а сколько пролетело времени с тех пор, как они ушли с работы.

— Да, времени пролетело порядочно, но надо же было дать им привыкнуть к своему — положению. С встречей мы не торопились, и правильно сделали. А завтрак можно оплатить льготными талонами, если, конечно, пойти в «Рандеву».

— Льготными талонами? Вы так думаете? Это как-то не очень… — Эдвин запнулся.

— Вы хотите сказать элегантно? А вы что, воображаете, этот завтрак пройдет на высшем уровне элегантности ? — Норман был настроен весьма язвительно. — Я говорю о самой затее, а не о деньгах. Выложить 50 пенсов на их завтрак я не отказываюсь.

— Боюсь, вам придется выложить побольше, — сказал Эдвин. — Хотя можно частично использовать и льготные талоны. У меня их порядочно в запасе, ну а Летти и Марсия ведь ничего не узнают.

В «Рандеву» платят в кассу, вот кто-нибудь из нас пойдет и рассчитается, а они ничего и не увидят.

— Очень уж это нескладно, — продолжал Норман. — Мы никогда не завтракали с ними в ресторанах. Представляете себе нас, всех четверых, за одним столиком?

— Что ж вы хотите — угостить их в конторе сандвичами? Вряд ли они поблагодарят нас за это.

— Но о чем мы будем разговаривать? Спросим их, как они себя чувствуют и все такое прочее, а дальше?

— Ничего, все обойдется, — сказал Эдвин с уверенностью, которой вовсе не чувствовал, хотя он так привык к нудным встречам с церковными деятелями, что позавтракать в обществе двух бывших сослуживиц ему было бы вполне под силу. И в конце концов это была его идея пригласить Летти и Марсию к завтраку. Совесть замучила его, и наконец он написал им — конечно, из конторы, так как это считалось «деловым» письмом, — и послал обеим приглашение. Летти ответила сразу же, сообщая, что она будет рада повидаться с ними. Ответ Марсии пришел попозже, и ее согласие на встречу прозвучало так, будто она оказывает им большое одолжение, потому что очень занята. Эдвин и Норман заинтересовались, чем она так загружена, что ей все некогда. Может быть, поступила на работу, хотя это было маловероятно.

— Подождите, скоро узнаем, — сказал Эдвин, так как время встречи подступало все ближе. Он слыхал от миссис Поуп (присутствуя на их храмовом празднике), что Летти устроилась хорошо, но что она «держится больше особняком», точно в этом было нечто предосудительное. О Марсии со времени ее ухода на пенсию ничего не знали, хотя Эдвин иногда проходил в конец той улицы, где она живет, и нет-нет да и собирался нагрянуть к ней как-нибудь без приглашения. Но что-то… что именно, он и сам не понимал, удерживало его от этого. Притча о добром самаритянине все время приходила ему на ум, хотя она была тут совсем не к месту. Дело не в том, что «он прошел мимо», ведь ему даже не случалось приближаться к дому Марсии, а у нее как будто все было благополучно. Правда, он не знал, все ли у нее благополучно, но уж если кого и обвинять в том, что с ней не поддерживают связи, так это, почему-то казалось ему, Нормана.