Эрик-Эмманюэль Шмитт - Эликсир любви. Если начать сначала (сборник)

Саша.О черт…

Кассандра.Это все, что ты можешь сказать о нашем ребенке?

Саша.«Наш ребенок»! Не надо высокопарности, ладно? Тот факт, что ты беременна, еще не означает, что у тебя будет ребенок.

Кассандра.А что, по-твоему, беременность – это какая-то легкоизлечимая болезнь? (Стиснув зубы, подносит ко рту платок.) Прости, мне нужно в уборную. (С достоинством направляется к выходу, прижимая руку к животу.)

Саша (растерянно). Ты… Тебя тошнит?.. (Она выходит, не удостоив его ответом. Он чешет в затылке, явно взволнован – недомогание Кассандры как бы сделало ее беременность реальной.) Ее тошнит…

Александр.Что ты собираешься делать?

Саша.Надо подумать.

В этот момент Бетти спускается по лестнице со своей дорожной сумкой. В одной руке у нее платок для бабушки.

Бетти.Я отнесу сумку обратно в машину.

Саша.Э-э… Погоди… Я еще не дозвонился насчет билетов.

Бетти.Тебе помочь?

Саша.Не стоит, я сам… Оставь сумку здесь, и платок тоже, и можешь пока поплескаться в бассейне, – я видел, тебе хотелось.

Бетти.А что, успею?

Саша.Успеешь.

Бетти.Я тебя обожаю!

Бетти, обрадованная, убегает. Саша вновь замечает присутствие Александра и качает головой.

Саша.Как вы могли предугадать приход Кассандры?

Александр.Я ничего не предугадал. Я просто вспомнил.

Саша.Не понимаю.

Александр.Я не предсказываю будущее. Я вспоминаю прошлое.

Саша (пожимает плечами, направляется к лестнице.). Мне надо одеться . (Исчезает на лестнице.)

Александр.Ну да, конечно: гордый, доверчивый, ответственный, рассудительный… и смешной. Вылитый я. И хуже всего, что я совсем не изменился… (Кассандра возвращается. Не видя Саши, явно раздосадована, но, услышав звуки из его комнаты сверху, успокаивается и садится. Александр подходит, останавливается перед нею.) Надо полагать, ты меня не узнаёшь? (Она не реагирует.) Кассандра! Я, кажется, с тобой разговариваю! (Та же игра.) Ты что, не видишь меня? И даже не слышишь? (Отсутствие какой-либо реакции со стороны Кассандры подтверждает, что она не замечает его присутствия.) Стало быть, ты меня не замечаешь! Было бы просто великолепно, если бы в тот день было так же… (Наклоняется к ней, всматривается в ее лицо.) Я и забыл, как ты поразительно красива… (Кассандра пожимает плечами, словно услышала его последнюю фразу, встает и подходит к большому зеркалу. Он прислоняется к этому зеркалу и смотрит, как она любуется собой.) Странная штука совершенство… В юности я верил, что внешность – это видимая часть незримой сущности, я думал, что лицо отражает душу, я добровольно устремлялся в эту глупую ловушку… Наивность, неопытность и большие дозы тестостерона – вот коктейль, который совершенно не дает судить о жизни здраво. (Снова вглядывается в ее лицо.) Я видел тебя в Париже несколько дней назад. Мы ровесники, тебе тоже уже за шестьдесят… Ты читала лекцию в переполненной аудитории… Меня ты не видела, как и сейчас… (Тихонько смеется.) Твое очарование не исчезло, нет. Несколько морщинок, чуть потускневший взгляд и легкие изменения текстуры тканей тебя совершенно не портят, ты по-прежнему чертовски хороша. Вот только кожа твоя не обладает больше той упругостью, которая позволяла лгать, теперь она говорит правду, и ты выглядишь такой, какая ты есть на самом деле: жесткой, черствой, эгоистичной, суровой, безжалостной. В свои шестьдесят ты куда больше похожа на самое себя, чем в двадцать. Время не разрушило тебя, оно тебя раскрыло. (Подходит ближе.) Это ужасно: я сейчас знаю о тебе гораздо больше, чем ты сама знаешь о себе в эту минуту, когда пытаешься выстроить свою жизнь. Интересно, мог бы я любить тебя, зная то, что узнал потом? Возможно ли вообще любить человека, зная заранее его будущее?.. Любовь кормится незнанием, сомнениями, страхами, надеждами, двусмысленностями… Поклоняться можно лишь таинству. Юные личики гораздо более привлекательны, чем лица пожилые, – не потому, что они круглее, свежее и энергичнее, нет, просто в них присутствует тайна. Ведь на них почти ничего нельзя прочесть… Потом, с годами, они становятся понятнее – и вдохновляют куда меньше… В сущности, самая любимая женщина – всегда незнакомка… (Становится между зеркалом и Кассандрой.) Признайся, отдаешь ли ты себе сейчас отчет…