Алексей Слаповский - Они

— Так он думал, что вы вор!

— Вора можно бить без суда и следствия? Бить и швырять о землю, то есть фактически убивать?

— Какой вы, ей богу... Ну, нельзя! Но есть, повторяю, действия предумышленные, а есть непредумышленные!

— Бить вора — непредумышленное деяние? Бьющий не помышляет его бить? У него само это получается?

— Вот! — обрадовался адвокат. — В самую жилу попали, в самую точку! Не он бьет, обида его бьет, гнев, злость, понимаете? В обычном состоянии Юрий Иванович и мухи не обидит!

— Злость и гнев есть объективные субстанции, не зависящие от человека? — спросил М. М.

— Не понял! — озадачился адвокат.

М. М. уточнил вопрос:

— Всякий ли человек, который в обычном состоянии не обидит мухи, в состоянии аффекта способен покуситься на жизнь другого человека?

— Мы говорим не о всяком, Михал Михалыч, вы нарочно, что ли, путаете? Вы кем работали, извините?

— Это неважно.

— Да я и так знаю: преподавателем в институте! Ох, не желал бы я сдавать вам экзамены! — адвокат опять раздвинул губы, изображая улыбку.

— Вы не ответили на вопрос.

— Какой?

— Обязательно ли в состоянии аффекта убивать или бить другого человека?

— Что значит — обязательно? Конечно, не обязательно! Но...

— Спасибо, вы ответили на вопрос.

— Минуточку, я еще не ответил!

— Вполне ответили. Убивать не обязательно, это не общее правило, каждый делает свой выбор. Ваш Юрий Иванович сделал свой выбор. Следовательно, его деяние, как вы говорите, является вполне предумышленным. За него он и должен понести наказание. За то, что самочинно присвоил себе право вершить суд. Впрочем, — размышляющим тоном добавил М. М., обращаясь сам к себе, — он-то считает, что ему такое право гарантировано режимом...

Адвокат вдруг разозлился:

— Отец, не смеши! Терпеть не могу, когда некомпетентные люди пытаются говорить юридическим языком! Дело простое, объясняю в двадцать пятый раз: по суду ты не получишь ничего! Ни копейки! Но Юрию Ивановичу дорого время! Он не хочет повесток, вызовов и всего прочего! Если бы он хотел, с моей помощью, конечно, он бы выиграл это дело за три дня, но где их взять, эти три дня?!

— Я думаю, он уверен, что может не только оправдаться, но даже и меня засадить в тюрьму!

И тут адвокат совершил ошибку. М. М. даже удивился, настолько она была явной. Он не подозревал, что в Володе мгновенно вспыхнула его страсть к решению сложных проблем. Слова М. М. представились ему условием задачи: можно ли, в самом деле, в предлагаемых обстоятельствах засадить потерпевшего в тюрьму? И его математический ум мгновенно выдал решение: можно! Володя даже сам толком еще не уловил, каким образом он решил эту задачу, он домысливал это вслух, как это с нами часто бывает, на ходу подставляя доказательства, то есть недостающие члены уравнения:

— Отец, ты будешь смеяться, но ведь легко! Десятки свидетелей подтвердят, что видели и тебя, и этого пацана на рынке не один раз! Он там попрошайничает, а ты наверняка каждый день прогуливаешься, тебя уже в лицо знают! — угадал Шацкий. — Прикинь, что получается: обокраденный бежит за воришкой, почти догоняет, но вдруг на его пути встает сообщник. Хватает потерпевшего за руки. Тот вынужден применить силу, чтобы отцепиться! Вот и все, и дело о сообщничестве готово!

— Что ж, — с неожиданным для Володи спокойствием согласился М. М., — полагаю, это действительно возможно. Особенно если иметь дело с людьми растерянными, покорными и смирившимися. Может, еще вчера я таким был. Но сегодня многое изменилось.

Володя смотрел на него и думал, что, кажется, зря тратит время: старик, несмотря на свой не такой еще почтенный возраст, похоже, законченный маразматик. С такими трудно: упрутся в какую-то свою идею и их не сдвинешь. Следовательно, надо понять, в чем эта идея.

— Михал Михалыч, я сдаюсь, — сказал он с видом покорности и побеждённости. — Очевидно, у вас какие-то свои резоны. Скажите, пожалуйста, чего вы хотите?

— Да не я хочу! — откликнулся М. М. — Справедливость того требует! Чтобы не повадно было вам думать, будто все позволено. Хочу я простой вещи: человек должен ответить за свой мерзкий поступок, за покушение на жизнь другого человека. То есть сесть в тюрьму лет на пять или пусть хотя бы на три, это уж как судья решит.

— Вы серьезно?

М. М. с любопытством наблюдал, как у этого человека неопределенного пола и возраста сморщился лоб, приподнимая брови и верхние веки, отчего органы зрения стали казаться больше, чем обычно.