Алексей Слаповский - Они

— Товарищ лейтенант, зачем эти меры? Я законопослушный гражданин. Давайте дам подписку о невыезде, залог внесу, что там еще надо, я не знаю.

— И я не знаю! — не утешил его Ломяго. — Не я теперь решаю эти вопросы, между прочим.

— А кто?

— Следователь. И даже не он, а прокурор, у него сейчас дело на рассмотрении.

— Даже так?

— А как еще? У нас тут не частная лавочка: захотел — взял человека, захотел — отпустил! Я свою работу выполнил, дальше с вами начнет следователь работать и так далее. У нас ведь как? Один рыбу ловит, другой потрошит, третий жарит. Я только ловлю, — поделился вдруг Ломяго особенностями своей работы.

Это хуже, думал Карчин, глядя на Ломяго и догадываясь, что тот по каким-то причинам не может или не хочет уладить дело полюбовно и с материальной пользой для себя. Это хуже — с одной стороны. С другой, если теперь всему дан официальный ход, если все легализовано, то можно будет пустить в действие нормальные рычаги. Для этого требуется только одно: позвонить Линькову. Линьков его попечитель и покровитель, Линьков в курсе его дел, Линьков сам дважды был под следствием и знает, что к чему.

— Игорь Денисович, — сказал он, и у лейтенанта чуть вздернулась бровь: подследственный уже имя-отчество разузнал, знак добрый! — Игорь Денисович, вы даже не представляете, сколько на мне всего! Я веду несколько государственно важных проектов, «Стар-трек» в том числе, наверняка слышали, газеты то и дело пишут. Не говоря о том, что жена сейчас сходит с ума, она же не знает, где я, а позвонить вы не разрешили, — упрекнул Карчин. Но упрекнул мягко, чтобы не злить лейтенанта, не упрекнул даже, а сочувственно пожурил: понимаю, дескать, что ваша служба и опасна, и трудна, поэтому не во всем скрупулезны бываете.

Ломяго воспринял это вполне добродушно. Он знал, что теперь придется вступить в контакт с защитниками Карчина всех рангов и мастей. Родственники, влиятельные знакомые и, главное, вся эта чиновничья свора, которая будет стремиться отбить своего. Что ж, он к этому готов, он на это пошел сознательно — да и давно пора проучить этих зарвавшихся хамов, взяточников и коррупционеров. Шиваев, следователь, с ним, между прочим, вполне солидарен в этом вопросе, да и прокурору Софьину только дай на зуб чиновника, он эту братию терпеть не может. Так что, как говорится, е-два — е-четыре, теперь ваш ход.

— Позвонить хотите? Пожалуйста! — сказал Ломяго и придвинул телефон к Карчину.

Первым делом Карчин набрал номер Линькова. Кратко и четко, с некоторым даже веселым недоумением в голосе обрисовал ситуацию: вчера его обокрали, он задел одного старика по ошибке, потом с милицией вышли некоторые недоразумения, они немного в претензии (тут Карчин покосился на Ломяго и улыбнулся ему). Короче говоря, дали вот возможность позвонить, поскольку задержали, надо бы что-то сделать, сами понимаете.

Линьков сообразил не сразу, переспрашивал. Задавал при этом такие вопросы, на которые трудно было ответить. Например:

— Что ж ты им не сунул сразу, Юрий Иванович?

— Обокрали, говорю же...

— Позвонил бы жене, еще кому-то, чтобы привезли.

— Телефон в машине остался.

— Они что, совсем идиоты? Не дали бы тебе телефон, если бы ты сказал, что хочешь попросить денег привезти?

— Тут немного сложнее...

— Что сложнее?

Кое-как, окольными выражениями, Карчин объяснил Линькову: нужен юрист, но не такой юрист, какие работают в структуре самого Карчина, а адвокат. Авторитетный, толковый, знающий. Пусть сейчас же приступит.

Линьков наконец все понял и пообещал немедленно начать действовать.

Ломяго слушал и смотрел, усмехаясь и как бы говоря: ну-ну, посмотрим.

Карчин попросил сделать звонок жене, Ломяго разрешил.

Карчин успокоил Лилю, сказав, что попал по недоразумению в милицию, задержали, абсолютно ничего серьезного, скоро выпустят.

Ломяго на этот раз прокомментировал:

— Не обещали бы раньше времени.

— Я не обещаю, но успокоить ведь надо?

Ломяго согласился и даже разрешил сделать третий звонок, на службу. То, что Карчин узнал в результате этого разговора, его огорчило. Его все ищут, он всем нужен, это понятно, но больше всего звонят и беспокоятся по поводу развлекательного центра: у него ведь первые, они же последние, экземпляры документов, без которых все замерло. Недаром же он их даже в машине не оставил, свернул аккуратно в трубочку и сунул в сумку. Предстоят очень неприятные объяснения: они ведь украдены.

И Карчин после этого разговора спросил Ломяго: