Алексей Слаповский - Я — не Я

А впрочем, червяка-то можно было и доесть…

Фуфачёв в это время находился в больнице, или при больнице, или…— в общем, так. Он прибежал сюда, ошалелый, с криками о помощи, врачи, обследовав его увечье, сказали, что оно давнишнее, Фуфачёв не соглашался, никак оно не может быть давнишним, всего лишь месяц назад он по-мужски обошёлся со своей сожительницей Любкой и может эту Любку хоть сейчас привести для подтверждения. Но врачи верили не его словам, а собственным наблюдениям. И даже если травма нанесена недавно, какая разница, теперь уже не поправишь, ничего не сделаешь.

Как ничего?! — кричал Фуфачёв. — Почки пересаживают, сердце пересаживают! — по радио объявляли! Не уйду, пока не сделаете!

Врачи вызвали милицию, но Фуфачёв ловко где-то спрятался, а когда милиция удалилась, явился опять с теми же претензиями. Опять вызвали милицию, опять скрылся Фуфачёв, милиция ушла — явился. Не устанавливать же в больнице круглосуточное милицейское дежурство? Было предложено схватить его собственными силами, но Фуфачёв держался осторожно, близко не подходил, предпочитая появляться в окнах процедурных кабинетов, крича, умоляя помочь. Где он спал — неизвестно. Мысли о выпивке у него в это время отшибло, он Вообще с удивлением замечал, что прежней тяги к спиртному даже как-то и нет, и это его, кстати, тоже возмущало, это было признаком его нездоровья, он надеялся, что когда исправят его страшную травму, то вернутся и прежние желания.

Однажды утром, проникнув в вестибюль и ожидая главврача, который после обхода имел обыкновение на полчаса уходить домой (жил по соседству) пить кофе, Фуфачёв впервые заглянул в зеркало, бесцельно стоящее в тёмном углу. То, что он увидел в зеркале, его ошарашило, он водил руками по лицу и зеркалу, не веря своим глазам. Но верь не верь, а видится всё то же: молодое свежее лицо, симпатичное — ив этой симпатичности признак, который Фуфачёв сразу связал с болезнью.

Яков Леонидыч! — закричал он главврачу. — Спасите, родной, вы что, не видите, я уже в женщину превращаюсь!

В психушку его! В психушку! — закричал Яков Леонидович, скрываясь в коридоре. К Фуфачёву бросились, перекрывая выход из больницы, но он юркнул в туалет, заперся и, пока вышибали дверь, успел вылезти в окно.

Один из молодых врачей решил пошутить над Фуфачёвым. Увидев его однажды издали, он сказал:

Знаете что. Мы вам поможем только в том случае, если вы принесёте недостающую часть. Где она?

Фуфачёв задумался. В самом деле, что он околачивается тут уже столько времени, надо же найти сволочного гостя, потребовать у него ответа, ведь никто другой не может быть виноват, — и отправился к Любке. Любка лежала пьяная, возле неё был кто-то под одеялом, высовывались штаны и сандалии на босу ногу. Не говоря ни слова, Фуфачёв ударил сквозь одеяло кулаком, одеяло тонко взвизгнуло, и вылез не мужик, женщина.

— Ты кто такой? Ты чего подругу обижаешь? — ковыляя языком, спросила Любка.

Урод противный! — визжала подруга.

Где этот самый? — спросил Фуфачёв. — С кем пили?

Не знаю никакого этого самого. И тебя не знаю.

Ты что?! — озверел Фуфачёв, занося над Любкой кулак, но вспомнил о странных изменениях своей внешности и сказал: — Это я, Фуфачёв, просто я в женщину превращаюсь. Мне этот самый, с кем пили прошлый раз… В общем, беду он мне сделал. Или, может, это ты?

Урод, урод противный! — визжала и мешала говорить подруга. Фуфачёв ударил её пару раз, она упала, стала выть — но тихо.

Так, может, это ты? — наступал Фуфачёв на Любку. — Точно, ты! Отдавай, курва! Отдавай, а то хуже будет! Отдавай, мне врачи пришьют!

— Да чего, чего? — кричала Любка. — Не брала я ничего! Идите своей дорогой, гражданин, мы вас не знаем!

Ну, курва! Отдашь или нет?

Фуфачёв! — вдруг закричала Любка, обращаясь к двери. — Фуфачёв, где ты мотаешься, меня тут убивают без тебя!

Фуфачёв обернулся и увидел человека, кого-то очень напоминающего. Кажется, именно с этим гадом они и пили.

Так! — сказал Фуфачёв. — Я его ищу, а он сам в руки идёт! — Он поднял с пола бутылку и пошёл на Неделина. — Отдавай, падла! Ну!

Остынь, — сказал Неделин. — Я для этого и при шёл.

Ты уйдёшь только мёртвым!

Пойдём на кухню, — пригласил Неделин.

Они закрылись в кухне, Фуфачёв дрожащими пальцами стал расстёгивать брюки, чтобы показать Неделину свой ужас.

Знаю, знаю, — сказал Неделин. — Не трудись. Сейчас всё будет в порядке. Смотри мне в глаза.

Я тебя сейчас…