Яшар Кемаль - Разбойник

Затруднительность положения вынудила Кямиля-пашу маневрировать. Поскольку справиться с разбойником силой не удалось, оставалось только прибегнуть к амнистии. Кямиль-паша вошел с соответствующим ходатайством в высшие правительственные сферы. После того как необходимое разрешение было получено, требовалось выяснить, примет ли это предложение Чакырджалы.

Разбойник был хорошо осведомлен о хлопотах Кямиля-паши. Сам он никогда не испытывал особого пристрастия к своему занятию и поднялся в горы отнюдь не по своей доброй воле, а лишь под давлением обстоятельств. Поэтому, услышав о предстоящем помиловании, он очень обрадовался. Призвал к себе Хаджи и спросил:

— Сколько у нас денег?

— Четыре тысячи, мой эфе.

— Не много ли?

Хаджи был скуповат, жалел каждый куруш и, само собой, не одобрял раздачи денег крестьянам.

— Может быть, — пробормотал он дрожащими губами.

— Поди раздай две тысячи беднякам из той деревни, что под нами.

— Но ведь мы скоро спустимся на равнину, — осмелился возразить Хаджи. — На что же мы будем жить?

— Как-нибудь проживем, — вспыхнул Чакырджалы. — Сделаем пару набегов, раздобудем деньги. Отправляйся!

Радость по-прежнему кружила ему голову. Не чудесно ли — зажить мирной жизнью на равнине! Возможно ли это? Если Кямиль-паша примет их условия, то да. Это было бы поистине чудесно! Обычно спокойное, не выдающее никаких чувств лицо Чакырджалы так и лучилось радостью. Эту радость, казалось, можно было даже потрогать руками.

Нукеры, однако, не разделяли его ликования. На равнине их не ждало ничего хорошего. Снова надо было трудиться в поте лица в поле, снова платить налоги, терпеть поборы и притеснения правительственных чиновников. Но если эфе так решил, оставалось лишь подчиниться. В горах без него не жизнь. Все равно что в тюрьме. А возражать опасно — чего доброго, пулю схлопочешь.

Мистер Уитол через своего человека передал Чакырджалы послание Кямиля-паши. Для обсуждения условий ему предлагалось принять особую комиссию в составе самого мистера Уитола, одемишского каймакама [10] Каймакам — главное административное лицо каза (уезда). и представителя знати Арифа-ага.

Первым из условий, выставленных Чакырджалы, являлось требование, чтобы его поручителем был мистер Уитол. Последний тут же изъявил согласие. Среди остальных условий заслуживают упоминания следующие: Чакырджалы и его товарищам даруется полное прощение, за ними сохраняется право ношения оружия, жить они будут в деревне Акчаова уезда Чине — и ни один жандарм, ни один сборщик налогов, ни один правительственный чиновник не имеют права туда заходить. Сбор налогов возлагался на самого Чакырджалы. Спуститься на равнину он должен был в Бирги. Обусловливалось, что указ о помиловании будет подписан самим падишахом.

Переговоры с комиссией продолжались довольно долго. Кямиль-паша запросил согласия Стамбула. Все условия были приняты. Сверх всего Чакырджалы пожаловали титул кырсердара [11] Кырсердар — одно из низших воинских званий в Османской империи. и обещали выплачивать по пять золотых в месяц ему самому и по три — его нукерам.

И вот однажды утром Чакырджалы, во главе своей шайки, верхами спустился в Бирги. Окружил со всех сторон правительственный дом и лишь после этого спешился и вошел внутрь. Хасан-паша зачитал указ о помиловании. Выйдя, Чакырджалы снял своих людей и уехал из Бирги. Был он в превосходном настроении, вместе со всеми распевал зейбекские песни.

Заночевали они в Одемише. На другой день поехали в Енипазар — город, который Чакырджалы помнил с детства. Радостное волнение не схлынуло. Не сдерживай Чакырджалы осторожность, он изъездил бы все побережье Эгейского моря. Побывал бы в Измире, Айдыне, Бергаме, Манисе. Сел бы на своего коня в серебряной сбруе, положил бы свое инкрустированное ружье на колени — и в путь. Все улицы были бы, верно, запружены народом. Еще бы! Кому не охота взглянуть на знаменитого разбойника! Ехал бы себе что твой великий визирь. Да только нельзя полагаться на слово правительства. В Измире, Айдыне и других городах было уже убито множество эфе, которым хотелось вот так покрасоваться перед людьми…

В Бирги и Одемише его встречало все население, включая стариков и малых детей. Из самых дальних селений съехались крестьяне, юрюки спустились с гор. И все ради него. Только чтобы его повидать.

Теперь оставалось побывать в Енипазаре, гнездовье смелых людей, йигитов. Сюда он часто заезжал, будучи разбойником. Многих здешних девушек одарил приданым, многих бедняков спас от голодной смерти. Уж тут-то его примут лучше, чем где бы то ни было. Уж тут-то порадуются: приехал наш эфе!