Лоранс Коссе - 31 августа

В эту минуту "фиат" сбросил скорость. Секунда, еще одна — и двигатель затих.

Лу вся сжалась от страха. Она услышала, как дверца открылась и закрылась, щелкнул замок. А потом ничего.

Никогда еще ей не было так страшно. Она подумала: машина в огне, услышала треск пламени. В нос ударил запах бензина.

Проходили минуты или часы. Она как-то обмякла, может быть, потеряла сознание. Очнулась она от легкого прикосновения и долго не понимала, что это: ее обдувал ветерок.

Где-то в отдалении послышался гул двигателя. Она вздохнула с облегчением — гул приближался. Вскоре машина остановилась, двигатель заглушили. Прошла еще одна бесконечная минута, потом хлопнула дверца, и багажник распахнулся. Перед ней стоял Индеец; Лу закрыла глаза.

— Давай, — сказал механик, — небольшой передых.

Лу открыла глаза. Она увидела над собой листву, лиственный свод, где-то далеко. Пахло лесом, землей. Можно было наконец разогнуть ноги. Индеец снял с ее рук ремень, а заодно снял и часы — их он сунул к себе в карман. Развязал платок.

— Выходим, — сказал он.

Когда Лу села, у нее вновь заболело бедро. Кружилась голова. "Фиат" стоял на какой-то поляне, в лесу. Рядом стояла еще какая-то машина темно-синего цвета. Солнце проглядывало сквозь ветки деревьев. Слышалось только, как ветер гулял между веток и пели птицы.

— Где мы? — спросила она.

— В Гренландии, разве не узнаешь? — ответил Индеец. — Вылезай, я остановился из-за тебя, чтобы ты могла размять ноги. Поторапливайся. У тебя пять минут, не больше.

Лу кое-как вылезла из багажника, ступила на землю и рухнула. Ноги ее не держали.

— Это пройдет, — невозмутимо сказал Индеец.

Лу вытянула сначала одну ногу, затем другую. Ноги слушались.

— Суставы одеревенели, — сказал он, — вот и все.

— Откуда вы знаете? — спросила она, пытаясь выпрямиться. Она не хотела лежать у ног этого человека. — Вас тоже запирали в багажник?

— Не твое дело, — ответил Индеец. — Хочешь есть, пить?

— Нет, — проговорила Лу. — Все, я больше не выдержу.

— Советую тебе походить немного, — сказал он, — мы пока не приехали. Тебе придется еще сколько-то времени побыть взаперти.

Лу с трудом сдержала слезы. Она встала на колени, потом на ноги, держась руками за багажник. Повязка на ее левом пальце была в крови. Она медленно сделала несколько шагов. Как мало нужно, чтобы превратить человека в развалину, подумала она. В калеку.

Сколько же раз она видела фильмы, где пленники выпрыгивали из своих нор, как чертики из бутылки, тремя мастерскими ударами сбивали с ног тюремщиков и те, словно кегли, валились на землю один за другим. Индеец не спускал с нее глаз и курил, облокотившись на "фиат".

Он посмотрел на часы, раздавил сигарету и хлопнул в ладоши.

— Все, перемена закончилась, — объявил он.

Лу вернулась к нему, не сказав ни слова. У нее не было сил посмотреть ему в лицо.

— Нет, — сказал он, когда она подошла к "фиату", — теперь у тебя будет другая карета, принцесса.

Он открыл багажник темно-синей машины:

— Тебе тут будет лучше. Это "пежо", в нем больше места.

Видно было, что багажником много пользовались. В нем валялась старая канистра, обрывки картона, пожелтевшие газеты.

Лу не решалась залезть туда.

— Ты сама залезешь или тебе помочь? — резко сказал Индеец.

Она с трудом вскарабкалась внутрь.

— Дай руки, — потребовал он и, увидев повязку на пальце, спросил: — Что это у тебя?

— Вам это правда интересно? — ответила она.

Он снова стянул ей руки, завязал платок. Она испугалась, что крышка багажника ударит по голове, и забилась в самую глубину. Пахло бензином и грязью. Индеец поднял руку и сказал:

— Мне надо кое-что сделать, это не займет много времени. — И захлопнул крышку.

Лу услышала, как он завел "фиат" и уехал. Здесь можно свернуться калачиком, все остальное не имеет значения. Она потерлась щекой о пластмассовую канистру под головой, пытаясь ослабить косынку на лице. Мысленно она видела, как "фиат" медленно тонет в мутной воде. Ей было все равно.

Она мельком подумала об Ивоне, словно вспоминая о давно ушедшей жизни, далеком прошлом. Ивон ничем не мог ей помочь. Она сама решила уехать.

Открывшаяся дверь заставила ее вздрогнуть. Должно быть, она заснула. "Пежо" тронулся с места, машину затрясло, наверно, свернули на лесную дорогу. Потом начался ровный путь, без ухабов. Лу снова упиралась то головой, то ногами в стенки на поворотах. Ей было плохо в этой машине, она все время скользила туда-сюда. И совершенно не представляла себе, который теперь час.