Александр Андрианов - Живая очередь

Дмитрий Петрович ничего не ответил — лишь поморщился и с досады махнул рукой. В самом деле, чего это он вдруг начал спорить с этими людьми? Дались они ему! К сожалению, бездельников вокруг — пруд пруди. Не всем же быть таким, как он сам, с расписанным по минутам графику и кучей неотложных дел…

Но совсем успокоиться пенсионер так и не смог. Он регулярно поглядывал на часы и думал над тем, чем бы занимался в данный момент, не угоди он в это мрачное заведение. Он был уверен, что школьники, возвращаясь домой и не увидев в окне его лица, будут волноваться, не приключилась ли с ним какая-то беда. Практически не сомневался в том, что соседская кошка будет мерзнуть у двери подъезда, потому что обычно именно Дмитрий Петрович впускал ее в дом, выходя за свежей корреспонденцией к почтовому ящику. И наконец, он боялся, что местные хулиганы, которых старик, как всякий наблюдательный пенсионер, знал в лицо, в его отсутствие могут разбить стекло в его квартире или снова намусорить у подъезда. Разве кто обратит внимание на все эти вещи? Все же такие деловые стали! Вокруг себя уже оглянуться некогда! Поглощенный невеселыми размышлениями, старик и сам не заметил, как пришла его очередь. Над кабинетом терапевта зажглась лампочка, и пенсионер едва ли не пулей влетел в раскрытую дверь.

— Итак, слушаю вас, — обратилась к нему женщина лет тридцати. Ее холодные глаза сразу не понравились Дмитрию Петровичу, но коль уж пришел и выстоял такую очередь, не возвращаться же назад из-за такой ерунды.

— У меня время от времени болит голова, иногда появляется шум в ушах, — ответил он. — Я долго не могу заснуть, приходится принимать снотворное. Еще устаю, пожалуй, чаще обычного.

— Давайте-ка измерим давление, — сказала врач и попросила Дмитрия Петровича закатать рукав на левой руке.

— Мда…, - загадочно произнесла врач.

— Что такое?

— Очень мне не нравится ваше давление, похоже на гипертонию.

Проведя еще несколько необходимых процедур и убедившись в правильности диагноза, терапевт велела старику соблюдать строгую диету, не поднимать тяжестей и избегать волнений. А в том случае, если через три недели улучшений не будет, ему надлежало явиться в поликлинику еще раз.

— Скажите, а эта самая гипертония опасна для жизни? — поинтересовался пенсионер.

— Если вовремя ее заметить и соблюдать рекомендации врача, то нет. В противном случае, последствия могут быть весьма печальные.

— Что ж, большое спасибо.

— Не за что. Идите домой и лечитесь. И пригласите, пожалуйста, следующего пациента.

Вернувшись в квартиру, Дмитрий Петрович собрался поужинать, но его намерения нарушил неожиданный телефонный звонок. Очень странно. Телефон Дмитрия Петровича обычно молчал целыми неделями, а порой и месяцами. Звонить пенсионеру было некому — друзья давно забыли о его существовании, а единственный сын просто не имел такой привычки. Недоумевая, кто бы это мог быть, Дмитрий Петрович снял трубку и услышал приятный женский голос.

— Добрый вечер, — произнесла девушка.

— Здравствуйте!

— Вас беспокоят с радио «Золотая волна». Вы когда-нибудь слушали нас?

— Нет. Я вообще радио почти не слушаю. Разве что «Маяк».

— Ничего страшного. Нам интересно узнать мнение людей о современной российской музыке. Мы проводим опрос и хотим предложить вам принять в нем участие.

— Но я совсем не разбираюсь в современной музыке.

— Это тоже не имеет значения. Мы просто поставим мелодию, а вы выставите оценку по десятибалльной шкале. Единица — если вам совсем не понравилось, а десять, если песня произвела на вас впечатление. И нужен будет краткий комментарий к вашей оценке. Договорились?

— Ну хорошо. Если это нужно, я не против.

— Отлично. Тогда представьтесь и скажите, сколько вам лет.

— Дмитрий Петрович, пенсионер. Мне 67 лет.

— Большое спасибо. Всего будет пять мелодий. Вы готовы?

— Да.

— Тогда слушайте:

«Скажи-ка брат [1] Юрий Алмазов, песня «Воркутинский снег» , что в этой жизни хочешь ты?

Что нам Нью-Йорк? Он далеко от Воркуты.

В Майами дождь, ну а у нас еще зима.

Давай-ка брат! За Русь по полной, и до дна.

Воркутинский снег…»

— Десять, — произнес Дмитрий Петрович.

— А почему?

— Патриотичная песня. А то все в Америку лыжи навострили, а этому воркутинский снег милее. Молодец! Такие песни надо нашей молодежи слушать давать.

— Спасибо. Приготовьтесь услышать еще одну мелодию.