Эдуард Семенов - Допельдон, или О чем думает мужчина?

Что произошло бы? Человек получает письмо от друга или знакомого, или даже незнакомого. И в нем «гроб». И надпись «мы завтра умрем», американец идет к соседу, а тот тоже получил такое же письмо. И другие соседи. Они отключают Интернет, но письма идут с почтой, с посылками. Перестает работать почта, но люди, уже не согласные воевать, или просто желающие, чтобы им не слали такие гробы домой, несут их к дому, где заседает их правительство, и бросают эти письма с гробами, а то и сами гробы, кто что пришлет, возле ограды. И куча этих гробов начинает расти. И в само правительство приходят такие гробы и их родственникам, и их детям. И в итоге правительство будет вынуждено найти другой способ решения проблемы. Не военный.

Мне показалось, что это прекрасная идея, которая, в сущности, могла бы решить и в дальнейшем решать любой конфликт в любой точки мира. Ведь что происходило на моих глазах. Большой обижал маленького. И хотелось встать рядом с маленьким и помочь ему. И таких маленьких ведь много. И когда один маленький помогает другому маленькому, он тоже становиться большим. И большой уже тысячи раз подумает, а есть ли смысл?

Может, лучше сесть за стол переговоров и договориться по-мирному, без войны.

Но как ее донести до всех? Я ведь тогда уже был большим мальчиком и уже начинал догадываться, что войны начинаются не просто так, и ведут их не народы, а правительства и международные корпорации, у которых в руках все СМИ и рычаги воздействия, и они не позволят такой идеи дойти до всеобщих масс.

Тем, кто зарабатывает деньги на разрушениях, а потом на строительстве, тем, кто управляет денежными и товарными потоками, не нужны такие идеи.

Как быть? Пойти к людям, которые кричат в Москве на стены дома со звездно-полосатым флагом, и рассказать им свою идею? Это бессмысленно, глупо. Да и не услышит меня никто.

Обзовут душевным порывом одного молодого, не уверенного в себе человека. Самому послать такое письмо? Одно? Два? Организовать спам рассылку. Хоть один раз спам благому делу послужит. Но это только наивные полагают, что Интернет — это бесконтрольное пространство. На самом деле здесь контроль обеспечен самым наилучшим способом. Через IP-адрес любого человека можно легко вычислить и локализовать. Я тогда это уже точно знал, а опыта скрывания следов в сети Интернет у меня не было. Я же был обычным пользователем, а не хакером.

Оставался один выход, надо было идти в сербское посольство и рассказать все им. Пусть сами решают, что делать с этим. Им это нужно больше всех, чем кому бы то ни было, ведь это на них напал заокеанский монстр, и они уж наверняка, если поверят в эту идею, найдут и деньги, и хакеров, и средства передачи массовой информации, через которые можно будет сбросить эту идею в массы.

Ну, в общем, смогут этим распорядиться как надо.

Но идея-то по сути безумная! Абсолютно. Зачем она только появилась в моей голове. Если бы был такой способ управлять своими маразматическими идеями? Они появляются в моей голове без моего разрешения. И поедают по ночам мой мозг. Или трахают. Кому как удобнее. Чтобы утром явиться в виде двух лучей света и показать мне меня через несколько лет.

«Пойти? Не пойти? Пойти? Не пойти? Пойти? Не пойти?»

Под утро луч света высветил меня в той же квартире, с теми же людьми, Ольга тоже была рядом, но мы все почему-то разговаривали шепотом — а в окне баражжировал вертолет со звездно-полосатым флагом. Стало от чего-то страшно. Ведь все было вроде хорошо. Но почему мы разговаривали шепотом? И еще этот вертолет? В дни МАКСа над моим селом пролетают вертолеты и самолеты со всеми флагами на борту. И это считалось нормальным. Ведь глиссада аэродрома проходит в двух шагах от нашего дома.

Но шепот? Почему мы говорим шепотом? Мы кого-то боимся? Не хотим кого-то будить? Не, наверное, все же боимся. Неужели вертолета?

И я решил «дернуть тигра за хвост».

Я встал, оделся, вырезал из черной бумаги гробик, положил его в пластмассовую коробку из-под конфет, какие выдают в Кремле на Новый год, и поехал в сербское посольство.

Три раза по дороге к этому серому зданию из бетона я разворачивался и ехал домой. Не, ну полный бред — моя идея!

В конце концов, весь мокрый от пота и страха я все же добрался до посольства. Возле него так же, как и у американского посольства, стояло огромное количество людей. Кто-то криками поддерживал всех сербов, появляющихся в окнах, кто-то возмущался, что из-за этой войны срывается их отпуск.