Мартин Сутер - Small World

— Пойдемте, мы отвезем вас домой.

Конрад непонимающе смотрел на полицейских.

— Яи так дома.

Полицейские обменялись улыбками.

— Да, да. Но мы доставим вас в другой ваш дом. Конрад на мгновение задумался.

— Ах, вот что, — пробормотал он наконец и встал. Он взглянул на Томаса Коха. — Значит, ты не помнишь эту калитку? Томас покачал головой. Конрад прикрыл рот ладонью и прошептал ему:

— Лазейка пиратов! — Потом он взял Симону за руку. — Спасибо.

— Не стоит благодарности, — ответила Симона. Он изучающе глядел на нее какое-то время.

— Мы не знакомы с вами еще с Биаррица?

— Вполне возможно, — улыбнулась Симона.

Полицейские подхватили Конрада Ланга и вывели его из дома, Симона пошла за ними.

Томас Кох стоял и качал головой.

— Лазейка пиратов… Калитка… В мозгу вроде как бы что-то щелкает. Кто это говорил, что он больше ничего не помнит? Эльвира не ответила. Томас смотрел вслед полицейским, Конраду Лангу и Симоне.

— Биарриц! Они же знают друг друга вовсе не по Биаррицу.

Через десять дней Шеллер проинформировал свою шефиню, что Конрада Ланга поместили в дом для престарелых «Солнечный сад», где за ним будет полный уход.

— Я предполагаю, что на этом тема «Конрад Ланг» будет окончательно закрыта, — добавил он с едкой ухмылкой.

Эльвира Зенн чуть не ответила: «Надеюсь». В этот вечер Шеллер ушел от нее очень поздно.

«Солнечный сад» — дом для престарелых и инвалидов — представлял собой шестиэтажное здание, расположенное на краю леса, не слишком далеко от виллы «Рододендрон» и отеля «Grand Hotel des Alpes», где в баре Конрад Ланг выпил не один «Negroni» — идеальный послеобеденный drink.

А сейчас он сидел в гостиной верхнего этажа и никак не мог понять, что он здесь потерял. Верхний этаж был закрытым отделением, здесь содержались пациенты с прогрессирующими формами заболевания. Или те, которые уже хоть раз да убегали отсюда.

Конрад Ланг не относился к пациентам с прогрессирующей формой заболевания, и врачам было бы приятнее видеть его в другом отделении, где он нашел бы себе партнеров для общения. Но во-первых, в закрытом отделении оказалась свободной одноместная палата, во-вторых, опасность, что Конрад Ланг убежит, была достаточно велика, и в-третьих, в результате быстрого развития болезни его так и так переведут в закрытое отделение. Однако пока Конрад Ланг производил в этом новом для себя окружении скорее впечатление посетителя, чем пациента.

Когда Розмари привезла сюда Конрада и помогла ему внести вещи в комнату, она не смогла сдержать слез при виде палаты с больничной койкой.

Он обнял ее и утешил:

— Не надо печалиться. Это ведь не навечно.

Он провожал ее до лифта, который можно было вызвать и открыть только с помощью ключа, находившегося у сестры, и прощался с ней так, словно молил понять его, что неотложные дела и обязательства мешают ему лично сопроводить ее домой.

Пытаясь смягчить ситуацию, она привозила его поначалу к себе домой на целый день. Но вскоре выяснилось, что ее квартира стала для него чужой. На него нападало странное беспокойство, стоило ему там оказаться. Он все время пытался встать с кресла, куда она его усаживала, пока готовила обед. И часто она находила его в пальто и шляпе уже в коридоре, где он стоял и дергал ручку закрытой входной двери.

Однажды вечером, когда они вернулись от нее и дверь лифта открылась уже на шестом этаже «Солнечного сада», а взгляды тех, кто сидел в гостиной, выжидательно устремились на них, он отказался выйти из лифта. Потребовалось все ее искусство, чтобы уговорить его, и потом еще помощь дюжего санитара, чтобы водворить его в палату.

Когда она уходила, в глазах его стояли слезы.

Врач отделения на следующий день сказала ей, что будет лучше, если она не станет больше брать его к себе домой. Это вносит путаницу в его мысли. Потом ему трудно понять, где же он. Он должен постепенно привыкнуть, что здесь — его дом.

Так закрытое отделение «Солнечного сада» — дома для престарелых и инвалидов — окончательно стало новым домом Конрада Ланга.

Забор из железного штакетника, отделявший виллу «Рододендрон» от нижнего соседнего участка, был заменен на современный, полностью отвечавший технике безопасности. И уж раз они этим занялись, Урс Кох распорядился обновить в том же духе забор по всему периметру участка.

Это обстоятельство и сознание того, что Конрад Ланг содержится в закрытом отделении на шестом этаже такого заведения, откуда нормальным путем выйти живым невозможно, должны были бы, собственно, удовлетворить Эльвиру Зенн: она могла чувствовать себя в полной безопасности от дальнейших внезапных наваждений прошлого. Но она все время ловила себя на том, что думает о Конраде. Она, правда, уверяла себя, что никто не станет обращать внимания на болтовню полусумасшедшего старика, однако полного спокойствия это ей не приносило.