Виктор Галданов - Разберемся по-семейному

— Неплохой вопрос, — сказал Зацепин. — Взвесив все «за» и «против», не думаю, что у него есть хотя бы малейший шанс.

— Я тоже так думаю, но Лифшиц не знает всех «за» и «против».

— Допустим, что это так. Что, по-твоему, мы должны делать? Заставить «Известия» опубликовать наши «за» и «против» в спортивной колонке?

— Надо или взять Казиева, Гершковича, Слизняка и всех, кого ты вспомнишь, или, не трогая их, установить за ними круглосуточную слежку. Если взять только Резо и Сашку, остальные просто лягут на дно.

— Какие им при этом предъявят обвинения?

— Ты же милиционер, не я. Обвини их в групповой мастурбации, если тебе больше ничего в голову не приходит.

— Кончай выражаться.

— Это из Энциклопедического словаря.

Зацепин откинулся на спинку кресла. В деталях изучив грязные разводы на потолке, он наконец перевел взгляд на Барского.

— На сколько их надо задержать?

— Трех дней, я думаю, будет достаточно. Я почти уверен в этом.

Расчеты Барского основывались на том, что резервирование Голландцем самолета Ивана Красилина связано с этим делом.

— Я не могу тебе объяснить, почему я так думаю.

— Не тебе ставить условия.

— Извини, — непреклонно заявил Барский. — Это касается федеральной службы, деятельность которой совершенно секретна.

Зацепин присвистнул.

— А хорошо, наверное, быть невидимым. Чувствуешь себя богом или чем-то в этом роде. Ну, ладно — устанавливаем слежку.

— Сойдет и это, — сказал Барский, поднимаясь. — Я тем временем займусь другим персонажем.

— Эй, погоди, — поспешно спросил Зацепин, — почему ты думаешь, что Резо получит свое?

— Резо провалил порученное ему дело, что само по себе плохо. Дальше: когда я его прижал, он заговорил. Как любят говорить в телевизионных постановках, он слишком много знает.

Зацепин кивнул, молча соглашаясь с ним.

Федя Сияпин постучал пальцем по машинописному тексту.

— Это очень интересно, старина. Хорошая работа. Годы проведенные тобой вне родного ведомства, не отразились на твоей квалификации. Я, признаться, не думал, что из этого хоть что-нибудь выйдет.

— Тебя еще не ударили, а ты уже стонешь, — откликнулся Барский. — Этот документ существует в трех экземплярах. Один — у тебя, другой — у Зацепина, третий — у меня. Ты знаешь, что я занимаюсь этим по собственной инициативе. Пока за мной числятся кража со взломом и нападение. Кроме того, я своевременно не сообщил властям об убийстве. Я уж не говорю о моральных терзаниях, связанных с тем, что я зарегистрировался в гостинице с двумя женщинами под вымышленным именем, воспользовался вертолетом ГАИ и выдавал себя за опера. Ничто так не огорчит мое начальство, как этот отчет о моих действиях.

— Неужели? — недоверчиво спросил Сияпин.

— Считай, что так, — ответил Барский. — Теперь твоя очередь. Что удалось узнать дополнительно?

— Не много. У нас было только несколько часов. — Сияпин сверился со своими заметками. — Наши люди побеседовали с Бурмашевой и подготовили предварительный доклад. Дом, в котором в шестьдесят шестом пришили грабителей, находился в получасе езды от дома Бурмашевых. Ребята уже там, простукивают стены и проверяют все вокруг металлоискателем. Пока ничего.

— Разговор с продавцом магазина в Клину, где были куплены покрышки, тоже нового ничего не дал. Они отправились к Гоготишвили, и бедный старик погорел.

— Как? — выпрямился Барский. — На чем?

— Да практически ни на чем. Оказалось, что старый придурок не успел продлить лицензию на продажу спиртного. Ребята из полиции опечатали его шарашку, а его самого прихватили с собой.

— Недоумки, — забушевал Барский. — У него была хорошая избушка, да и персонал ничего. Надо будет попробовать это дело замять. А кто вообще науськал на него этих лягашей?

— Боюсь, что это наша работа, — признался Сияпин. — Они давно уже точили зуб на это казино, и как узнали, что наши собираются туда в гости, увязались следом. Пойми правильно, в этом расследовании нам с ними приходится работать рука об руку.

— Да-а, — протянул Барский. — Беда с некоторыми конторами. Ведь они предлагают своим людям ознакомиться с инструкциями. и те действительно читают их.

— Мы, кроме того, увезли все, что осталось от «хорьха».

— Это-то зачем?

— Мы хотели его собрать.

Эта новость убила Барского. Он всегда завидовал людям, которые могли позволить себе заниматься бессмысленными делами.

— Собрав его, мы сможем понять, зачем Лифшицу понадобилось разбирать его, — пояснил Сияпин.