Кэти Пайпер - Красота

Следующие несколько часов прошли в полуобмороке: я то теряла сознание, то снова приходила в себя. В какой-то момент в палату зашел офицер полиции. Он сидел у моей постели и задавал мне вопросы, но я никак не могла сосредоточиться. Его звали Адам, и он казался милым человеком. Но я была в сумрачном забытьи, под воздействием морфина, и мысли мои путались. Видеть я по-прежнему не могла и представляла, что он выглядит, как кумир моего детства, Майкл Джексон.

Полицейский ушел. Я пыталась поговорить с мамой и папой, но голос звучал как-то странно. Он был хриплым, глубоким, совсем не похожим на мой обычный. Наверное, лучше я посплю…

На следующий день я уже яснее воспринимала происходящее, зрение постепенно возвращалось ко мне: я видела, как Сьюзи склоняется надо мной, мама и папа не отходят от меня ни на минуту. Подошел какой-то смуглый человек с теплыми карими глазами и ласковым голосом. Он представился:

— Моя фамилия Джавад. Я твой хирург. Я хочу помочь тебе, Кэти, — сказал он. — Тебя готовят к операции на лице.

Я кивнула, так как почувствовала, что могу доверять ему.

Итак, через два дня после нападения прошла первая из более чем шестидесяти операций по восстановлению моего лица и устранению внутренних повреждений пищевода. В операционной под общим наркозом бригада медиков кромсала мое лицо, удаляя отмершую, обожженную кожу. Я получила ожоги третьей степени, почти лишилась носа, век и части ушной раковины. Кислота также повредила глаза, ротовую полость и язык. Она попала мне на руки, ноги, обожгла шею и грудь. У меня были едва ли не самые серьезные повреждения, которые когда-либо приходилось видеть медикам.

После операции меня запеленали в бинты и поместили в палату интенсивной терапии, где была всего одна кровать и окно, выходящее в коридор, на пост дежурной медсестры. Я ничего не знала, в том числе и того, что приходили специалисты, расследующие дела о сексуальном насилии, и осматривали меня. И слава Богу: после всего, что мне пришлось пережить, я бы просто умерла от стыда, зная, что кто-то осматривает мои гениталии.

На следующий день меня снова повезли в операционную, чтобы удалить остатки омертвевшей кожи. Мою макушку выбрили, чтобы прикрепить маску из донорской кожи, призванную помочь заживлению и избежать заражения. Я должна была носить ее десять дней. Наверное, я выглядела, как лоскутное одеяло, и если бы увидела свое отражение, то точно завизжала бы от ужаса.

— Ты можешь меня нарисовать, папа? — однажды невнятно пробормотала я, и он нарисовал человеческое лицо с горизонтальными и вертикальными швами — как в анатомическом атласе. Я просто кивнула, еще слишком слабая, чтобы всерьез думать о том, как выгляжу.

Весь мой мир заполнил страх, и даже когда Адам, тот офицер полиции, сказал мне, что Дэнни был арестован на месте преступления на следующий день после нападения, это не уменьшило моего ужаса. Очевидно, он пошел туда, притворился встревоженным и заявил, что он мой парень. Полиция тотчас арестовала его. Но он как-то хвалился, что знает пару продажных полицейских, значит, может выкрутиться, правда? Как они этого не понимают? Дэнни уже исполнил свою угрозу достать меня — так зачем ему останавливаться на полпути? Он не может рисковать, оставив меня в живых.

Спустя пять дней после нападения я лежала в полудреме, как вдруг меня разбудил папа.

— Кейт! — настойчиво позвал он шепотом, — в полиции говорят, что арестовали того парня, который плеснул на тебя кислотой. Они хотят показать тебе его фото на компьютере. Ты должна будешь опознать его. Они придут попозже. Ты сможешь это сделать?

В памяти всплыли темные глаза того негодяя в куртке с капюшоном, и сердце вдруг замерло, сбившись с ритма. Я не хотела больше видеть это лицо. Никогда. Я даже не хотела давать свидетельские показания — мама предупредила меня, что мне придется это делать. Они убеждали меня, что это необходимо. Я не должна позволить Дэнни и его сообщнику уйти от ответственности, иначе они могут совершить такое еще раз. Они будут насиловать и уродовать других девушек, а я не смогу спокойно жить с таким грузом на совести.

— Хорошо, — прохрипела я.

Беспокоясь, не пострадало ли мое зрение, мама с папой показывали мне фотографии из журналов, чтобы проверить, узнаю ли я знакомые лица. Брэд Питт, Анджелина Джоли… Мы были уверены, что я вижу достаточно хорошо, чтобы узнать нападавшего. Если там будет его фотография.

Когда пришло время опознать человека, который плеснул мне в лицо кислотой, в палату вошли полицейский и адвокат. Они поставили ноутбук на столик и объяснили, что сейчас я увижу фотографии девяти разных человек. Я не должна говорить ни слова, пока внимательно не просмотрю изображения два раза. И только после этого я должна сказать, есть ли среди этих людей тот, кто плеснул на меня кислотой.