Илья Стогoв: Таблоид

Ресторан, в женском туалете которого актриса, игравшая Элли в фильме «Волшебник Изумрудного города», надела себе на голову полиэтиленовый пакет и плотно затянула снизу веревочки.

Коттедж, в спальне которого племянница Лайзы Минелли, Лэйн Тернер, всадила пулю из автоматической винтовки в живот любовнику своей матери, знаменитому уголовнику Джанни Стомпато.

После экскурсии Грег выглядит выжатым, как лимон:

— Каждый день сталкиваться с тем, с чем я сталкиваюсь… Голливуд красив на открытках, а на самом деле… сами видите. В принципе, за дополнительные сорок баксов я могу показать в том же районе еще четыре дюжины мест, насквозь пропитанных кровью и спермой. Да только желающие находятся редко. И так практически после каждой экскурсии приходится с мылом мыть заблеванный салон: клиенты не выдерживают.

Попрощавшись с экскурсантами, он садится в свой дорогой автомобиль и не торопясь разворачивается.

На сегодня у Грега запланировано еще четыре экскурсии.

Экскурсовод-миллионер Грег Смит меня пленил. Долгих полтора часа я ломал голову над тем, как бы своровать его идею… как бы сделать так, чтобы и мой галстук стоил больше, чем машина?..

Потом я сел и написал вот такой материал:

Знаете ли вы, что еще пятнадцать лет назад в Ленинграде приземлился корабль инопланетян?

Белый шар с грохотом свалился на жестяную крышу дома по улице Каляева. Двор был оцеплен кагебешниками. Три отважных майора попытались то ли вступить в контакт, то ли штурмом взять летающую тарелку, но были испепелены жутким инопланетным оружием.

После этого жильцов дома эвакуировали, объект засекретили, а у въезда во двор поставили постового с «калашниковым». Там тарелка до сих пор и лежит. Инопланетяне же все еще живы. Они копошатся внутри, пытаются отремонтировать корабль и улететь…

Так гласит молва. Во все времена — наиболее доступный и достоверный источник информации о том, что происходит в городе.

Если кто-нибудь когда-нибудь станет рассказывать вам, будто эпоха мифов и легенд осталась в прошлом, — не верьте.

Чтобы приникнуть к источнику народной фантазии, сегодня вам не нужно отправляться в далекие страны или учить мертвые языки. Предания творятся и выслушиваются здесь, рядом — в очередях, транспорте, комнатах для курения…

Собственных мифов удостоились все городские кладбища, музеи, каждая больница и тюрьма. Однако безусловный рекордсмен здесь — метро.

Разумеется, вам известно, что подземные джунгли города куда обширнее его надземной части, что в лабиринтах метрополитена исчезла целая дивизия МВД, брошенная туда для поимки маньяка-убийцы, и то, что в подземной канализации водятся трехметровые крысы, шестилапые крокодилы-мутанты и гибрид угря с рыбой-пираньей, имеющий обыкновение атаковать жертвы броском из унитаза в самый неподходящий для жертвы момент.

Есть, впрочем, предания и посвежее. В том году, когда была закрыта на реконструкцию Выборгская ветка метро, довелось мне выслушать красочную, с подробностями рассказанную историю о том, как по шву треснул подземный туннель, и в образовавшуюся трещину со свистом ухнул целый состав вместе с машинистами и пассажирами.

Отдельные циклы легенд связаны с каждым памятником истории и архитектуры города.

У одного из клодтовских коней на Аничковом мосту на… как бы это помягче?.. на, скажем так, не самом подходящем месте, вылеплена посмертная маска Петра Великого.

Под гранитом на стрелке Васильевского острова замурована лодка со скелетами людей, утонувших во время катастрофического наводнения 1824 года.

Любимая лошадь Павла I в ту ночь, когда был убит хозяин, сорвалась с привязи, бесследно исчезла и с тех пор до смерти пугает цоканьем копыт музейных смотрителей.

Внутри памятника Пушкину на станции метро «Черная речка» замурованы старые ботинки прозаика Сергея Довлатова.

Самое же легендарное место города — это Невский. Весь он, от гостиницы «Москва», при постройке которой один мужик нашел золотой панцирь Александра Невского, случайно оброненный тем в прорубь во время Ледового побоища, и до стеклянного шара на вершине Дома книги, внутри которого, как известно даже детям, установлены объективы ФСБ, отслеживающие все, что происходит в центре города и тут же вносящие подозрительных типчиков в память суперкомпьютера, весь он — один сплошной миф.

Бродят по петербургским улицам истории об удалых благородных бандитах. Шепотом передаются леденящие кровь рассказы о духах и привидениях коммунальных квартир. Войне между блочными микрорайонами мы обязаны появлению множества боевых саг, ничем не уступающих «Илиаде» и «Песне о нибелунгах».