— Не исключено. Но нужно иметь с собой кое-что, на всякий случай. Раньше я не раз попадала впросак.
— Но разве вы не делаете остановки, чтобы поесть? — удивился он.
— Думаю, мы остановимся на ужин. Не раньше. Это произойдет еще на территории Австралии.
— А где следующий пункт приземления?
— В Коломбо. Хотя, возможно, мы совершим промежуточную посадку на Кокосовых островах. Думаю, именно так и будет.
— Ты любишь летать? — с любопытством спросил Коннор.
— Нет, не очень. Уж очень неудобно. Военные самолеты в большинстве своем не приспособлены для пассажиров. Не на чем сидеть.
Не в состоянии успокоиться, он подошел к книжной полке. Позволив ему некоторое время порыться среди книг, я сказала:
— Не ищи. Я положила эту книгу в свой вещевой мешок.
— В самом деле, дорогая? — весело рассмеялся Коннор. — Как забавно!
— Что ты нашел в этом забавного? — спросила я с раздражением.
— Я специально купил для тебя экземпляр книги и спрятал потихоньку в одном из твоих мешков. Подумал, что, быть может, иногда она напомнит тебе обо мне.
Вытерев насухо руки, я поискала в карманах шинели.
— Вот твой экземпляр. Лучше возьми его назад. Возможно, тебе захочется когда-нибудь вспомнить и обо мне.
— Весьма вероятно, — согласился Коннор. Он раскрыл книгу и начал читать, потом, перейдя от окна к двери, ведущей в крошечную кухню, прислонился к косяку, не прерывая чтения. А читал он великолепно, потому что любил проникновенные слова, и с внезапной острой душевной болью мне припомнилось, что до встречи с ним меня никогда не интересовали поэты Елизаветинской эпохи. Теперь же все они и написанные ими стихотворения сделались неотъемлемой частью моей жизни. Они олицетворяли для меня Коннора; мы вместе наслаждались их поэзией, как другие любовники охотно вместе слушают музыку, танцуют или выпивают. Коннор читал:
— Грядет разлука. Пусть прощальным станет
Наш поцелуй! — О нет, я не твоя
Отныне. Горькой правды не тая,
Скажу: я рада — несвобода канет! [1]
— Не подумай, Вики, что мне не жаль, — прервал он декламацию и с вызовом посмотрел на меня. — Видит Бог, я искренне сожалею. Хотел бы довольствоваться тем, что ты можешь мне дать, честное слово.
Покончив с приготовлением сандвичей, я завернула их в пергаментную бумагу и запихнула маленький сверток в карман шинели. Затем я взяла у него из рук книгу и продолжила чтение сонета:
Дай руку — и простимся. От обетов
Освободим друг друга. Если вновь
Мы встретимся — пускай в глазах любовь
Не разгорится пламенем рассветов.
— Прежде ты никогда не читал мне этого стихотворения?
— Нет, — отрицательно покачал он головой. — Ты все равно не поверила бы, что такое возможно в реальной жизни. По-моему, ты и сейчас не веришь. И честное слово, дорогая, я открыл проклятую книгу наугад и совершенно случайно натолкнулся на это стихотворение. Однако согласись: оно как нельзя лучше подходит к нашей ситуации.
— Даже очень, — с горечью признала я. — Ну что ж, теперь и я попробую раскрыть сборник наугад.
Мои пальцы с трудом сгибались и сильно дрожали, мелкий шрифт расплывался перед глазами. Книга раскрылась на странице с сонетом Филиппа Сидни, который я начала читать:
Тебе, любимый, сердце отдала я.
Ты отдал мне свое — бесценный дар,
Затем я запнулась и не смогла продолжать — мне не хватало воздуха. Коннор дочитал сонет. Голос его звучал иронически. Затем он сказал:
— Ты, Вики, хочешь, чтобы и между нами все было точно так же, чтобы я умолял тебя не уходить и говорил, что не могу жить без тебя. Хочешь как можно больнее задеть!
— Я хочу только одного: нормальной супружеской жизни, — — возразила я с несчастным видом. — Разве |это такое уж чрезмерное желание?
Коннор взял у меня книгу и поставил ее на полку, |а потом, стоя спиной ко мне, по памяти дочитал сонет:
Но во владенье не могу принять я
Сокровище — как робкий антиквар.
Связь близких душ — условное понятье:
Спаял нас только клятв любовных жар.
Потом он сказал:
— Знаешь, Вики, давай прекратим спор. Простая истина сводится к тому, что я не стою тебя, никогда не стоил и не буду стоить. Тебе придется смириться с этим фактом, тут уж ничего не поделаешь. Коннор подошел и ласково обнял меня. Я попыталась оттолкнуть его, но как-то нерешительно, скорее для вида, совсем не желая, чтобы он отпустил меня, разумеется, у меня ничего и не получилось... Но, по крайней мере, я на этот раз не расплакалась. Опустив руки, он взглянул на часы.
Читать дальше