Имоджен Эдвардс-Джонс - Пляжный Вавилон

— Благодарю, — приветливо улыбается гость.

Вот, похоже, и настал удобный момент, чтобы свалить. Оглядываюсь на Бена и Бернара, затем поворачиваю к выходу. Коллеги понимают все без слов, и мы дружно пятимся к двери. Этого резвого араба лучше долго не задерживать. Дело ясное, он намерен от души расслабиться, и лишние люди ему ни к чему.

Выйдя вновь под палящие лучи солнца, мы не сразу привыкаем к яркому свету.

— Боже мой! — нарушает молчание Бернар, промокая потную шею носовым платком. — За что ты наказал меня этой сумасшедшей прогулкой?

— Вот и я говорю, — фыркает Бен. — Кто бы мог подумать, что такая важная птица потащится до самой виллы пешком? А мне-то как обидно! Столько сил потратил, чтобы навести блеск на машины!

— Что поделаешь, — качаю я головой. — Ох, ребята, утомился я.

— Неудивительно, после такой-то пробежки, — ухмыляется Бен.

— Думаю, и тебя это приключение достало, — бросаю я в ответ.

— Надеюсь, на этом сюрпризы закончились, — вздыхает Бернар. — Чего не люблю в жизни, так это подобных сюрпризов.

— Ах ты, дерьмо собачье! — неожиданно ругается Бен, когда мы уже плетемся по дорожке прочь с виллы.

— Что ты имел в виду? — запоздало интересуюсь я.

— Да все багги остались возле службы размещения! Так что придется нам и обратно идти пешком.

— Значит, тебе крупно повезло, — смеюсь я. — По крайней мере не укачает до тошноты.

— Еще вопрос! Вчера я так набрался пивком в нашем баре, что не помню, как домой пришел. Во рту такая мерзость, будто кошки нагадили.

— Боже мой! — осуждающе качает головой Бернар. — Какие же вы, англичане, все одинаковые.

С дорожки, ведущей от виллы, выходим на основную дорогу. Разгоряченные, вспотевшие и измученные, мы смотримся со стороны как трое бродяг, заплутавших в пустыне и мечтающих увидеть наконец оазис. Разве можно было предположить, что столь непродолжительная прогулка полностью нас обессилит?

Когда мне уже становится наплевать на собственное достоинство и умение выдерживать нагрузки, мимо проезжает багги, который обслуживает прачечную. Автомобильчик доверху нагружен стопками грязных простыней и влажных полотенец, собранных на пяти-шести виллах, где только что провели уборку. Бернар отчаянно машет рукой, приказывая водителю остановиться. И вот уже Бен с размаха падает на кучу белья, а Бернар с наслаждением вытягивается, лежа на спине. После секундного колебания, не улечься ли рядом с ними, я вспоминаю о занимаемой должности. Затем приказываю водителю подвинуться и усаживаюсь рядом с ним на переднем сиденье. Солнце скрывается за облаком, и я с облегчением перевожу дух. Теперь будет полегче — но лишь после того, как я выпью не меньше литра воды и переоденусь.

После душа, вполне освежившись, я возвращаюсь в столовую для персонала на ленч. Там все кипит. Люди обсуждают последние события. Забавно, как сильно новость о прибытии шейха и предвкушение щедрых чаевых воздействуют на настроение наших сотрудников. С русскими тоже все идет отлично, и я практически уверен, что мистер Георгий проявит перед отъездом свойственную ему щедрость. Но с шейхом совсем другое дело. Нефтяные деньги текут гораздо легче. Не удивлюсь, если в ближайшую пару дней почти каждый работник отеля отыщет какое-то дело, ради которого ему понадобится посетить виллу «Гранд-Бич» возле пляжа «Палмсэндс» или хотя бы покрутиться поблизости от нее.

Я намерен посидеть с начальником службы безопасности острова Мохаммедом и обсудить текущие дела. Особенно меня интересует, все ли утихло после бунта в поселке персонала. Мохаммед сам из этих мест и благодаря упорному труду сделал блестящую карьеру среди прочих туземцев. Он отличается внимательностью и всегда в курсе происходящего. Мы усаживаемся друг против друга с подносами, уставленными различными закусками из бара. Но разговор наш прерывается, не успев начаться. Громко трезвонит мой мобильный. Поспешно схватив телефон, я уже воображаю, что это вызов от шейха.

— Алло, алло, — доносится до меня громкий голос. Первая мысль — опять проклятая нянька, которой снова понадобился чертов багги.

— Hola, — откликаюсь я по-испански.

— Чао, чао, — слышится в ответ женский голос. — Это графиня Донателла ди Казуччи.

— Добрый день, — вежливо приветствую я графиню. — Чем могу быть полезен? — Одновременно пытаюсь вспомнить, на какой же вилле эта гостья проживает. На пляжной? Или на морской? Черт, не помню. Знаю только, что она у нас всего пару дней.