Дельфина де Виган - Дельфина де Виган «Отрицание ночи»

Доктор Ж. лечила Люсиль много лет, была ее лучшей собеседницей, глубоко сопереживала ей, не судила ее за причуды и вспышки гнева, пыталась вернуть ее к жизни.

Ко всеобщему удивлению, после долгих лет апатии и безумия Люсиль вынырнула из своего болота, ухватилась за канат и стала карабкаться вверх. Что за тайные силы, что за внезапный порыв, что за энергия заставили утопающего наконец схватиться за спасательный круг?

Я не знаю.

Однако я наблюдала за маминой битвой, за тем, как Люсиль тянулась к свету, к источнику новых сил.

Я считала этот феномен возрождением, чудом.

Покинув больницу, Люсиль вновь поселилась в маленькой квартирке на улице Предпринимателей. (Жюстин убедила хозяйку принять Люсиль обратно.) На какое-то время совершеннолетняя Манон переехала к маме.

Я не знаю, как Люсиль удалось найти работу ассистентки в агентстве коммуникаций. Она выздоравливала, сосредотачивалась на главном, на словах, на поступках, на ежедневных заботах, на поездках в метро, на своей работе за компьютером, на отношениях с коллегами. Люсиль навещала доктора Ж. раз в неделю и звонила ей, если чувствовала себя нестабильно.

Мало-помалу Люсиль расширяла свои границы, делала все больше и больше.

Она стала увлекаться растениями – разводить цветы, поливать, подрезать, удобрять. Вскоре ставни маминой квартиры утопали в листьях и благоухающих бутонах.

Люсиль обновила гардероб, сделала модную стрижку.

Люсиль стала встречаться с друзьями, развлекаться с ними.

Люсиль купила помаду, всегда носила ее с собой и красила губы несколько раз в день.

Люсиль стала ходить на каблуках.

Люсиль гуляла по Парижу – с нами или без нас.

Люсиль снова стала читать и писать.

Люсиль открывала окно и подставляла лицо солнечным лучам.

Люсиль поменяла зубы.

Люсиль купила духи Miss Dior .

Люсиль стала рассказывать анекдоты, шутить, остроумно и хлестко высказываться о разных событиях.

Люсиль стала смеяться.

Люсиль вместе с Манон поехала к друзьям в Дорсет.

Люсиль присутствовала на семидесятом дне рождения Лианы и видела, как мать в облегающем зеленом комбинезоне легко и непринужденно садится на шпагат.

Люсиль поехала с подругой в Индию (путешествие произвело на нее огромное впечатление).

Люсиль стала читать прессу и влюбилась в Йошку Шидлоу (критика из журнала «Телерама»), которому написала одно или два письма.

Люсиль сменила старую стиральную машину на новую.

Люсиль на несколько дней слетала в Санкт-Петербург и вернулась, очарованная городом.

Люсиль познакомилась с новыми людьми (она всегда умела отыскать в толпе ущербного страдальца, человека, способного в определенной степени разделить ее безумие и тем самым помочь ей).

Люсиль влюбилась в фармацевта и попыталась его соблазнить – безуспешно.

Несколько месяцев Люсиль жила с Эдгаром, художником-акварелистом, которого старалась отучить от алкоголя – напрасно. Тем не менее Люсиль надолго сохранила глубокую привязанность к Эдгару.

Люсиль часто заводила новых любовников.

На этот раз лечение не превратило маму в заводную куклу, не обрекло ее на затворничество и равнодушие. Может, все дело в литиуме и других препаратах, но мне хочется верить, что в Люсиль проснулись новые силы – силы сопротивления.

На Рождество в Пьермонте, где мы собрались вокруг закусок и деликатесных блюд, разодетые и веселые, произошло событие, достойное войти в анналы истории.

Атмосфера перед рождественским ужином всегда немного напряженная: собираются люди, мигают лампочки, сверкают игрушки, кто-то что-то не дожарил, кто-то заранее опрокинул на рубашку стакан вина, в общем, легкостью и непринужденностью и не пахнет. Год за годом мне казалось, что члены моей семьи с трудом переносят друг друга, два часа времени вместе для них – предел. На этот раз поводом для спора послужил приезд первой жены Варфоломея, которую Жорж терпеть не мог, но которая настояла на своем присутствии в Пьермонте на Рождество, хотя Варфоломей появился уже в компании новой жены.

Мы все недоумевали, но, впрочем, первая жена Варфоломея вызывала у нас симпатию, а потому ненависть Жоржа выглядела как-то неуместно.

Когда началось застолье, Жорж окончательно вышел из себя, вскочил со стула, произнес одну из своих убийственных язвительных и весьма эффектных фраз и был таков.

В этот момент Лиана, которую я никогда в жизни не видела в слезах, разрыдалась. Лиана закрыла лицо руками, и вдруг все присутствовавшие за столом, один за другим, словно выстроенные фишки домино, которые кто-то случайно толкнул ногой, – заплакали.