Дельфин де Виган - Но и я

— Мадемуазель Бертиньяк, я не вижу вашего имени в списке докладчиков.

Мсье Маран внимательно смотрит на меня, приподняв одну бровь и сложив руки перед собой на столе. Нет, ну словно у него внутри радар! А я так надеялась проскочить. Поздно. Взяли с поличным. На меня с любопытством уставились двадцать пять пар глаз; затаив дыхание, все ждут, что я отвечу. Ну и влипла же я! Аксель Верну и Леа Жерман прыскают в кулачки, нежно позвякивают браслеты на запястьях.

Ненавижу доклады. Если бы я только могла провалиться сию же секунду под землю, километров на сто вглубь, в литосферу, меня бы это вполне устроило. Необходимость выступать перед всем классом вселяет в меня ужас, подо мной разверзлась сейсмическая пропасть, но, увы, этого никто не замечает, вот бы грохнуться сейчас в обморок, свалиться замертво, «отбросить коньки» (скорее даже «конверсы»), скрестить руки на груди, мсье Маран напишет на доске: здесь покоится Лу Бертиньяк, лучшая в классе, но немая и совершенно дикая ученица.

— Я как раз собиралась записаться…

— Прекрасно. Какова тема вашего доклада?

— Бездомные бродяги, бомжи.

— Расплывчато. Вы не могли бы уточнить?

Лукас улыбается мне. У него огромные глаза, я могла бы утонуть в них, полностью раствориться, или — утопить в этой бездонности мсье Марана, заодно и весь класс. Я могла бы подхватить свой рюкзачок Eastpack и выйти вон, не проронив ни слова, — как Лукас, который делает это виртуозно. Могла бы просто извиниться и признать, что у меня нет ни малейшего понятия о теме доклада и я ляпнула первое, что пришло в голову, но я обязательно подумаю. А потом, в конце урока, я подошла бы к мсье Марану и объяснила ему, что это совершенно невозможно, публичные выступления перед классом, это выше моих сил, если нужно, я могу принести справку от врача — «патологическая неспособность к любого рода докладам», печать, подпись и все такое. Тогда, может быть, я бы навсегда избавилась от этого ужаса. Но Лукас смотрит на меня с надеждой, он уверен, что я выкручусь, он на моей стороне, он думает, что такая девчонка, как я, не может позволить себе стать посмешищем для всего класса, его кулак сжат, еще немного — и он вскинет его в воздух, как это делают футбольные болельщики, чтобы подбодрить игроков, но внезапно в классе становится тихо, точно в церкви.

— Я прослежу жизненный путь бездомной женщины, э-э-э… ее историю. Я хочу сказать — как она очутилась на улице.

По классу пробегает шепоток.

— Очень хорошо. Это прекрасная тема. Согласно статистике, число бездомных женщин растет год от года, к тому же на улице оказываются все более молодые. Какие документальные источники вы думаете использовать, мадемуазель Бертиньяк?

Мне уже нечего терять. Настолько нечего, что не хватит пальцев на руках пересчитать возможные потери. Бесконечное множество…

— Э-э-э… Я хотела бы использовать первоисточник, взять интервью у одной такой бездомной. Я вчера с ней познакомилась. Она согласна.

Снова тишина. Мсье Маран на листочке розового цвета записывает мою фамилию, тему доклада, я назначаю вам на 10 декабря, это позволит вам хорошенечко подготовиться, он дает несколько общих советов, доклад не должен занимать больше часа, следует произвести полный социоэкономический анализ, запастись примерами, его голос постепенно слабеет, кулак Лукаса разжимается, у меня вырастают крылья, я взмываю ввысь, над партами, закрываю глаза, представляю себя крошечной пылинкой, невидимой частицей, я легка как вздох. Раздается звонок. Мсье Маран отпускает нас, я собираю вещи, уже надеваю куртку, и тут он окликает меня:

— Мадемуазель Бертиньяк, можно вас на два слова?

Ну вот, прощай, перемена. Я на собственном опыте знаю, что его «два слова» на самом деле занимают прорву времени. Остальные нарочно не спешат — им любопытно, что он мне скажет. Смотрю себе под ноги: шнурок опять развязался. Вот интересно, как получается, что, несмотря на свой IQ в 160 баллов, я никак не научусь толком завязывать эти чертовы шнурки?

— Пожалуйста, будьте предельно осторожны с вашими бездомными. Они могут быть опасны. Было бы лучше, если бы вы нашли себе сопровождающего. Ваши родители не могут помочь?

— Не беспокойтесь, мсье. Все схвачено. Матушка не отходит от меня ни на шаг, а отец сидит в засаде в ванной комнате.