Отохико Кага - Приговор

Друг мой, мой маленький друг! Помолись за несчастного Себастьяна!

Четверг

Принесли срочное письмо от тебя. Я даже прослезился от радости — ты так беспокоишься обо мне, спасибо.

Горячие слова утешения, обращённые ко мне, возымели действие, я нашёл в себе силы взбодриться. Теперь я в порядке. Сегодня я уже не ленивец, я целый день читал и писал. Странное дело, когда работаешь за письменным столом, забывая обо всём на свете, то даже не особенно и потеешь. Спасибо за книги. Я их получу завтра, письма, как правило, передают сразу, а на всякие формальности с оформлением посылок уходит целый день. Скорее бы! Фрейда я читал, а вот Юнга ещё нет, мне как раз очень хотелось его почитать. Вообще, я читал достаточно много книг по психологии, но, как всякий дилетант, занимающийся самообразованием, ограничивался новыми или общедоступными изданиями. К стыду своему, я ничего не знал о работах Башлара, Фретиньи, Дессуара о снах. Просто удивительно, какая ты начитанная, даже для студентки с психологического.

Ты вообще меня не перестаёшь поражать. Вот опять: «Я не поеду ни в какую Каруидзаву, — пишешь ты. — Представив себе, какое пекло сейчас в вашей комнате, я поняла, что ни за что не стану искать спасения от жары. Кондиционер тоже выключу и буду сидеть всё время в духоте». Не делай этого, прошу тебя. Так и заболеть недолго. Мне-то здешнее пекло нипочём, за десять с лишним лет я успел к нему привыкнуть. Только теряю аппетит и всё больше тупею, превращаясь в ленивца.

Можно сказать, мне это даже необходимо. Для такого, как я, жара — просто очередное испытание, которое надо выдержать с достоинством.

А ты поезжай в Каруидзаву, и там в прохладе работай над своим дипломом.

К вечеру подул лёгкий, свежий ветерок. Ах, как приятно.

Вторник, утром

Доброе утро. В этот ранний час ещё прохладно. Но угрожающее сверкание солнца предвещает жару. Во внутренний дворик солнечные лучи почти не проникают. Гималайские криптомерии относятся, кажется, к тенелюбивым растениям, они боятся прямых солнечных лучей. Потому-то их здесь и посадили. Ещё затемно сел за стол — хочу как можно больше прочесть.

Вечером

Предчувствие не обмануло: жара была страшная. В обед казённая пища не лезла в горло, но, поскольку надо было всё же хоть что-нибудь съесть, с трудом запихнул в себя рисовый колобок нигири, но проглотить сумел только половину. Странно, правда? Ужин есть не стал, не хотелось ничего жирного, сделал себе лапшу из пакетика, залив её кипятком. Тьфу, чёрт, она тоже оказалась жирная.

Днём

На клумбе у бетонной стены расцвели канны. Вьюнки тоже раскрылись. Да и всё остальное — колокольчики, олеандры распускаются, радуясь солнечным лучам. Зашла бы как-нибудь посмотреть, что ли! Летние цветы. Лучезарные цветы! Красота!

Вечером

Получил твоё письмо. Неужели ты всё-таки так и не поехала в Каруидзаву, а сидишь в Токио? Ну и упрямая же ты девица! Так и вижу твою фигурку — сидишь в раскалённой комнате, где градусов 35, не меньше, и систематизируешь свои данные. Но ничего не поделаешь. Желаю успеха, только смотри не переусердствуй.

Читаю Юнга. У него есть чему поучиться. Какое интересное понятие «архетип».

Что это? Бьют в барабан! Неужели танец Бон! А вот и фейерверк — залп за залпом! Звуки, достойные летней ночи.

Понедельник, вечером

Только что объявили, что приближается гроза. Ну да, вот и гром! Здорово бабахнуло! Ужас что творится! Господи Боже! Давненько такого ливня не было! Вот радость-то! Ещё и пяти нет, а вокруг темным-темно!

Молния! Ещё одна! Через всё небо!

Бабах! Совсем рядом! Все заорали как резаные! А это ещё что? Откуда здесь женщины? А, наверное, это кричат за тюремной стеной. Ещё удар! И ещё один! Два подряд! Ну и ну, надеюсь, хотя бы строчки не идут вкривь и вкось. Хотел было написать: «При этом мне удаётся и сейчас сохранять абсолютное хладнокровие», но устыдился, на самом-то деле я дрожу от страха — а вдруг блестящее перо авторучки притянет к себе молнию? Страшно, жуть!

Конечно, теоретически здесь абсолютно безопасно. Окна забраны металлической сеткой, которая блокирует электрическое поле. Иными словами, электромагнитные волны отражаются и не проникают внутрь. Это называется «ящик Фарадея» или что-то в этом духе. Так вот, внутри моего ящика Фарадея куда безопаснее, чем под москитной сеткой, классическим средством защиты от всего на свете (в старину мать при первых ударах грома заталкивала нас под москитную сетку. Твоё-то поколение, скорее всего, вообще не знает, что это за штука такая). Но всё это теория, а на самом деле я боюсь грозы. Ужасно боюсь! Наверное, этот страх достался нам в наследство от первобытных эпох, и моя способность его испытывать доказывает, что я принадлежу к человеческому роду…