Наталия Ломовская - Лик избавителя

– У меня нет его фотографии. Взамен можешь посмотреться в зеркало.

– Я так на него похожа?

– Сходство есть. У нас в семье вообще отчего-то сходство передается через поколение. Я вот похожа на Изольду Ковалеву так же, как твоя мама была похожа на своего дедушку, моего отца, а ты – на своего деда… И на меня, конечно же.

– Только это мне известно о моем дедушке, испытателе-вулканологе, или как там? Даже имени его не знаю…

– Зачем тебе? Ладно, ладно, понимаю. Генеалогическое древо, знание корней, самоопределение. Скажу тебе, но потом.

– Когда же?

– В ночь перед твоей свадьбой.

И Люся улыбалась. Дразнила…

Мобильник Стаси разразился «Полетом валькирий» – звонила Люся.

– Стасенька, ты куда пропала? Собеседование уже кончилось?

– Да. Можешь меня поздравить – меня взяли.

– Вот ты у меня умница! Значит, сегодня у нас праздник? Сначала, как условились, на выставку, а потом… Потом увидишь!

Люся обожала делать сюрпризы.

– Только не опаздывай, а то…

– Будет взгрейка, – заканчивала Стася.

– Хорошее словечко. Где подхватила?

– Услышала от своей новой коллеги.

Как ни торопилась Стася, она опаздывала всегда и повсюду. Время для нее было, как вода в решете, к тому же ее не любили вещи, с завидным постоянством у нее ломались каблуки, рвались ремешки у сумок, кошельки, не оглядываясь, уходили в ласковые руки карманников, проездные билеты терялись. Стася застревала под землей в поезде метро, ее прихлопывало дверями троллейбуса, а уж если она рисковала взять такси, то за рулем непременно сидел самый неторопливый и обстоятельный водитель в Петербурге!

Опаздывала она и на этот раз, всего на несколько минут, но пунктуальнейшая Люся уже была на месте, прогуливалась вдоль ограды. Стася увидела ее еще от угла. Тоненькую, в черных брючках, бежевом плаще, в берете с вуалькой. То и дело бабушка смотрела на часики размером с кошачий глаз, которые отмеряли секунды Стасиного позора. Люся ее пока не заметила, и Стася замедлила шаг, одернула и отряхнула подол, поправила съехавший набок шарфик. Каким-то чудом на колготках у нее не оказалось «стрелки», а туфли почти не запылились. Именно это «почти» и отличало ее от Люси.

– Вот и ты. Здравствуй, принцесса. Позволь, я поправлю тебе челку.

Разумеется, челка. Глупая челка, остриженная в дурном настроении, в надежде скрыть под ней слишком высокий лоб. Люсе она не нравилась, но Люся молчала. Она слишком тактична для замечаний подобного рода.

– Что мы сегодня будем смотреть? – спросила Стася, привычно уворачиваясь от прохладных Люсиных пальцев, унизанных кольцами.

– Голландец Петер ван Хаарт написал на радость миру портрет герцогини Гронингенской. Матильда Гронингенская слыла одной из красивейших и умнейших женщин своего времени. Кроме того, она почиталась примером высочайшей нравственности и была любовницей короля Вильгельма, не помню уж, какой у него был порядковый номер…

– Хм…

– Ничего не поделаешь, мораль тогда была весьма гибкой. Так вот, через бездну лет портрет этой достойной матроны привезли в город на Неве, чтобы ты на него взглянула. Так и будем тут торчать?

Стася вяло поплелась за бабушкой, размышляя о том, что хорошо, наверное, так любить искусство, как любит его Люся. Сама она никогда не могла изобразить достаточно искренний интерес – будь то голландцы или передвижники.

– Знаешь, я тебя понимаю. Я тоже всю жизнь не понимала, зачем это. Слепили, нарисовали, поставили – любуйтесь! А потом поняла. И ты поймешь.

– Скорей бы уж, – пробормотала Стася.

Картина Петера ван Хаарта заняла целый зал – непозволительная роскошь на перенаселенной планете. На щите, обтянутом черным бархатом, висел наполненный голубым светом прямоугольник, и Стасе показалось на секунду, что это зеркало, но потом она поняла, что это и есть заезжий шедевр.

Художник изобразил модель за шахматной игрой. В прозрачных пальцах герцогини белый ферзь. Она задумалась на секунду. Красивейшая и умнейшая женщина своего времени на редкость дурна собой. У нее длинный крючковатый нос, почти доходящий до верхней губы, широко расставленные глаза и высокий лоб. Матильда Гронингенская похожа на Стасю, как если бы была ее старшей сестрой.

– Потрясающе, – только и смогла сказать Стася.

И потом добавила:

– Ты нарочно меня сюда привела?

– Конечно, – с готовностью кивнула Люся. – И подключила свои связи, чтобы картину из Лувра привезли сюда. Стася, что ты смотришь на меня? Ты на нее смотри!