Люси Невилл - О, Мексика! Любовь и приключения в Мехико

— Можете сказать мне, как усилить значение этих прилагательных? – спросила я.

— Да-да, знаю: обжигающе горячий, невероятно дешевый, кристально чистый, могильно тихий. Только знаете что, Люси? На самом деле меня заботит не это: я хочу разговаривать. Я несколько лет не говорила по-английски с носителем языка, и мне нужно совершенствовать беглость речи.

Поэтому мы начали просто разговаривать.

Офелии было двадцать три, и она только что окончила университет со степенью по торговому праву. Сейчас она надеялась получить работу в американской юридической фирме. Для этого ей было необходимо владеть английским в совершенстве. Она свободно говорила по-английски, потому что два года училась в школе в Нью-Йорке.

Она редко допускала грамматические ошибки. Лишь время от времени она сама останавливалась и задавала вопросы такого рода:

— Какая фраза звучит более естественно для носителя языка: «Я собираюсь з амуж в следующем месяце» или «Я выхожу з амуж в следующем месяце»?

Она так свободно и охотно рассказывала о своей жизни, что я вскоре забыла о том, что вообще-то она студентка, а я – преподаватель. Она рассказывала о своих приключениях во время путешествий, о своих любовных драмах и скандальном подростковом периоде и о своих теперешних отношениях с женихом – успешным кинорежиссером-документалистом. Хотя ее родителям хотелось, чтобы она встречалась с юристом, в конце концов они смирились с ее выбором.

Время урока неожиданно закончилось, и Офелия взглянула на свои часы:

— О, я должна идти… чуть не забыла, у меня назначен сеанс в косметологическом кабинете.

Я вышла с ней вместе на рецепцию и видела, как она попрощалась с Коко, у которой при этом был более серьезный вид, чем обычно. И еще я заметила, что донья Йоли, уборщица, которая обычно болтает со всеми учащимися, прямо брови подняла, когда услышала ее «До свидания». Когда Офелия ушла, Коко и донья Йоли бросились к окну. Я последовала за ними.

С обеих сторон от входа в здание стояли два крепких, широкогрудых мужчины. Облаченные в черные костюмы и темные солнцезащитные очки, они с бесстрастными лицами дождались Офелию и пошли рядом, по обе стороны от нее. Ни словечком не обменялись эти трое, идя к черному «мерседесу», который ждал в нескольких метрах от входа. Мужчина слева открыл заднюю дверь автомобиля и подождал, пока Офелия не села внутрь. Затем туда сели мужчины, по бокам от нее, и «мерседес» рванул с места.

Коко повернулась к донье Йоли.

– ¡Pinche fresa! – сердито фыркнула она. В буквальном переводе эта фраза означает «Чертова клубника!».

Донья Йоли неодобрительно покачала головой.

— Что ты имеешь в виду? Что это за клубника такая? – спросила я.

– Fresa? О й, ты разве не знаешь, что значит resa?

— Нет.

Коко на секунду задумалась.

— Фресас – это мексиканские люди, которые другие, – пояснила она.

— Почему они другие? – спросила я. – Потому что они очень богаты?

— Да. Но не только поэтому. Они говорят по-другому, по-другому себя ведут и… ну, и выглядят о ни по-другому… – Она снова замолчала. – Они похожи на вас, на иностранных людей… не на мексиканцев.

— То есть они белые? – спросила я.

— Да. Чаще всего фресас – белые.

— Так что, тогда и я – фреса?

— Нет, фресас ведут себя по-другому… Только я не умею объяснить. Спроси кого-нибудь еще, – посоветовала она.

Офелия, несомненно, была не такой, как большинство моих знакомых мексиканцев. В некотором смысле мне было гораздо проще общаться с ней, нежели с другими учащимися, чья жизнь, казалось, вращалась исключительно вокруг семьи и долга перед ней.

Отношение Офелии к семье было более характерно для западного мира. Она жила в квартире одна, в то время как большинство мексиканцев склонны обитать под отчей крышей до самой свадьбы, а то и того дольше. И рассказывала она все больше о своих друзьях, а не о родных. Она вела светскую жизнь и следила за культурными событиями – например, посещала картинные галереи и театр. Она была хорошо начитана и имела свое мнение обо всем на свете. Она решительно винила Североамериканское соглашение о свободной торговле в том, что риск потерять работу в Мексике растет день ото дня, и страстно протестовала против моды на излишек геля для волос среди мексиканских мужчин.

Как многие австралийцы или американцы из среднего класса, Офелия после учебы не стала сразу искать работу, а отправилась посмотреть мир. Она объездила Европу с рюкзаком в компании друзей, затем шесть месяцев проработала в Зимбабве по волонтерской программе. Я никак не могла взять в толк, зачем уезжать в Африку, когда здесь столько работы для волонтера; но, с другой стороны, зачем тогда я сама после учебы отправилась волонтером в Коста-Рику, в то время как в аборигенных общинах Австралии была масса работы?