Ингвар Амбьёрнсен - Вид на рай

Я пошел в свою комнату и взял транзистор, который мама подарила мне на день рождения, когда мне исполнилось двадцать четыре года. Маленький и симпатичный, сочетающий черный и серый пластик. Чистейший звук. Я сел на стул и включил первую программу.

Гру! Не согласен, когда говорят, будто голос у нее металлический. Нет, и еще раз нет! Господи, какая сила в нем чувствовалась, какой авторитет! По своему обыкновению я слушал ее невнимательно. Если честно, так фактически совсем не слушал… я всегда был с ней заодно, что бы она ни говорила. В ее речах отложились знания и опыт нескольких десятилетий социал-демократии. В глубинах ее голоса я слышал голоса Транмеля [13] Мартин Ольсен Транмел (Martin Olsen Tranmæl, 1879–1967) — журналист, политик, 1918 г. — секретарь Норвежской Рабочей партии, руководящие позиции внутри рабочего движения, профсоюзного движения, представитель в стортинге в 1925–1927 гг. , Герхардсена и Браттели [14] Трюгве Браттели (Trygve Bratteli, 1910–1984) — рабочий-строитель, норв. политик, пред. Норвежской Рабочей партии в 1965–1975 гг., руководитель парламентской фракции в 1950–1981 гг., министерские посты в 50-60-е гг.; в 1971–1972, 1973–1976 гг. премьер-министр; книги: «Fange i natt og tåke», 1980; «Våren som ikke kom», 1981. . Да, даже вполне возможно некоторые нотки боевой натуры Трюгве Ли [15] Трюгве Ли (Trygve Lie, 1896–1968) — юрист, норв. политик АП, 1922–1935 — юридический консультант в ЛО (профсоюзная организация, существует с 1899 г.); министерские посты в 30-40-е и 60-е гг.; в 1946–1953 гг. — первый секретарь Организации Объединенных Наций. . Мама Гру была надежной опорой. Мама была опыт и уверенность. Мама была здесь рядом.

Но назад к Харри Эльстеру. Хотя в ушах все еще звенит голос Гру. Он по-прежнему сидел мирно и слушал. Он тоже слушал Гру? Я не сомневался. На нем была вязаная кофта серого цвета, и он походил на старого члена рабочей партии, у которого за плечами и профсоюзная шумиха, и политическая борьба. Возраст его позволял предположить, что он помнил старые добрые времена. И я подумал, наставляя получше телескоп, что как это, должно быть, приятно для старого борца, ветерана рабочего движения на Юнгсторвет [16] Юнгсторвет (Youngstorvet) — одна из центральных площадей в Осло, здесь находится центральное бюро норвежских профсоюзов ЛО и рабочего движения; место демонстраций. , видеть, что пламя факелов не погасло, что его несут дальше такие личности как Гру Харлем Брундтланн. Времена изменились. Ну и что! Гру выражает политическую суть нового времени.

О’кей. Значит, Харри Эльстер. Один из зачинателей рабочего движения, молчаливый свидетель эпохи, несущий вахту на пути в будущее. Слушатель. Человек мысли и воображения. Высокие идеи, полеты на луну или «война звезд» не интересуют его. Харри Эльстер был простым человеком, он мерил развитие по самым обычным вещам: есть ли вода, туалет, электричество в домах? имеют ли все доступ к средствам массовой информации, типа радио и телевидения? Теперь он постарел и сидел в одном из домов, по праву названных дворцами социал-демократии: в сером, выкрашенном белой краской блочном доме на окраине Осло. Одинокий? Да, вполне возможно. Его верная подруга, жена, вероятно, давно почила, жизнь Харри Эльстера вступила в новую фазу. Период подведения итогов, оценки жизненных впечатлений. Период для размышления. Для слушания. Харри Эльстер слушал. Он сидел совсем тихо и слушал. Гру сказала: «Это совсем обычная практика обсуждать такое в группировках стортинга». Кто брал у нее интервью? Он другого мнения, что ли? Специально провоцировал ее, что, дескать, это не было обычной практикой обсуждать «такое» в парламентских группах? В тоне Гру был намек. Немного раздражения. Но самая малость. Без брюзжания, как это бывает у нас, когда мы хотим повозмущаться немного. Гру находит иную форму, она как бы невзначай, но настоятельно подчеркивает неумение и незнание журналиста радио- и телевидения НРК; он, дескать, забыл подготовиться дома к интервью. Значит, что «такое» обсуждалось в парламенте, к тому же было «обычной практикой», он обязан был знать заранее. Или еще хуже: он знал и понимал все отлично, но замалчивал факт, надеясь воспользоваться им позже, формулируя немного дерзкую, возможно, неожиданную точку зрения. В его понятии, конечно. Никак не возьму в толк, что общего у нее с этими бандитами? Как у нее хватает сил выносить их? Терпеть? Пусть не часто. Но стоит ей появиться публично, как они сразу налетают на нее и вьются вокруг да около, эти незнайки или, наоборот, всезнайки. Я видел, что Харри Эльстер придерживался того же мнения, что и я, и точно так же покачивал головой. В знак несогласия? В знак того, что он тоже не очень высокого мнения относительно интеллигентности журналистов в стране? У меня сложилось такое впечатление, но, само собой разумеется, я мог ошибаться. Не настаиваю и не утверждаю. Допускаю вариации и другое видение. Ведь, собственно, это я сидел и сам тряс головой, наблюдая за Харри Эльстером в телескоп.