Большая игра профессора Дамблдора

Если это не следствие БИ и мощного влияния Директора на подведомственное учреждение, то пусть кто-нибудь объяснит, что это все значит.

Проходит несколько недель с Рождества, начинается семестр — надо понимать, это конец января / начало февраля. И тут с Темным Лордом, уже получившим снежками по физиономии в первой книге, случается второе и еще менее приличное приключение: его выбрасывают в унитаз. Ну хорошо, не его лично, а его отпечаток на страницах дневника, но все равно — не слабое снижение демонического образа мирового зла.

Гарри и Рон узнают о происшествии по воплям Филча, который, « как всегда, дежурил на своем добровольном посту… в том месте, где была атакована миссис Норрис ».

Всех тонкостей взаимоотношений Джинни и Тома мы не знаем и, скорее всего, никогда не узнаем. Но даже Реддл вынужден признать, что Джинни перестала ему доверять и попыталась избавиться от Дневника (нет, не только Дамблдор сумел не поддаться якобы неотразимому обаянию Реддла). А вот почему Джинни выкинула Дневник именно в туалет Миртл? Потому что Том ее туда тянул, и там разыгралось нечто вроде решающей схватки? Или потому, что Тот Самый Туалет почти не посещается — чтобы больше никто эту нехорошую книжечку не нашел?

Впрочем, не суть. Гораздо важнее, что ситуация есть очень толстый намек Роулинг для недогадливых: Филч дежурит ТАМ ЖЕ, где Окаменела кошка, и после затопления туалета Миртл из-за дневника из-под дверей НА ТО ЖЕ САМОЕ МЕСТО натекает ТАКАЯ ЖЕ БОЛЬШАЯ ЛУЖА. Ну как, все всё поняли?

Не похоже, чтобы Филч был посвящен в БИ — его заботит главным образом, кому вытирать лужу (сама по себе чистота — это прекрасно, но в данном случае, вероятно, все же это вопрос второго ряда). Не поддадимся соблазну увидеть БИ в том, что Филч заставлял Рона раз пятьдесят чистить именно кубок с именем Реддла. В конце концов, никто не заставлял Рона извергать слизняков конкретно на эту посудину. Конечно, в принципе Гарри надо знать, кто такой Волдеморт, и когда-нибудь ему бы это имечко подкинули. Но вряд ли сейчас.

Что до Миртл, то с ней сложнее, чем с Филчем. Если привидения не способны умнеть и взрослеть со временем, то от нее успешного участия в БИ ждать не следует. На момент смерти ее волновали лишь она сама и ее собственные дражайшие комплексы. Может, конечно, что-то и изменилось… но вряд ли. Если же Миртл притворяется, то способна дать фору по придуриванию самому Хагриду, не говоря уж о Директоре. Вот сидела она себе в изгибе, размышляя о смерти, вдруг — на тебе! — через нее пролетает ежедневник… Правда, в любом случае она теперь в курсе, что дневник принадлежал Т. М. Реддлу — об этом громко сообщает Гарри Рон, и Миртл это слышит. Надо думать, она могла сообщить Дамблдору… в том случае, естественно, если вообще обратила на этот разговор внимание.

В любом случае, Джинни, бесспорно, удается на время избавиться от влияния Тома, а сам Реддл, выступающий в роли паразита, должен искать себе нового хозяина-носителя.

Гарри, несмотря на длинное и разумное предупреждение, а также даже определенное физическое противодействие Рона, таки ж берет книжечку, листает и даже прячет в карман (только что из унитаза?.. Правда, соображения гигиены вроде у Гарри на первом месте никогда не стояли). Конечно, он сопоставил даты. Но нельзя исключить, что этого в какой-то мере хочет сам наделенный магической силой предмет («Возьми меня!»).

Впрочем, с подчинением Гарри у Дневника-Реддла некоторые проблемы. Это странно, и об этом обязательно нужно поговорить подробно.

14 февраля Джинни видит дневник у Гарри при весьма драматических обстоятельствах. Бедная девочка пришла посмотреть, как Гарри будет радоваться ее открытке (обычная обманка Роулинг — « Вспотев с головы до ног и побагровев от ужаса перед перспективой получить валентинку на глазах у целой толпы первоклашек, среди которых ПО СЛУЧАЙНОСТИ оказалась и Джинни Уизли, Гарри попытался удрать »). Да, действительно, чисто случайно… то-то Малфой сразу все просек…

Джинни на самом деле в ужасном положении. Детская трагедия первой любви, осмеянной всеми, включая предмет увлечения — толпа рыдает от смеха, а сам Гарри, « призвав на помощь всё своё мужество, смеялся вместе с остальными ». Что ему самому, мягко говоря, несладко, Джинни, естественно, не понимает. Да, открытка дурацкая и беспомощная, но доброты к девочке никто не проявил. К тому же чертик выскакивает из табакерки: в руках Драко оказывается Тот Самый Дневник — и Джинни « с ужасом переводила взгляд с блокнота на Гарри » (вторая подсказка, после упоминания о том, что Джинни страшно переживала из-за кошек).